На суше и на море 1963 | страница 19

— Мы только до поселка. Там проводника отправим в город, а сами будем продолжать работу, — сказал Скробов.

— Так, значит, и я с вами, — заявил Роман и тут же добавил: — Не беспокойтесь, не обременю. Куда угодно заведу и выведу, и мясом, рыбой будете обеспечены вот так! — он чиркнул себя ладонью по горлу. — Идет?

— Я не возражаю, — сказал Скробов. — Выйдем на Амгунь, там поговорю с Буслаевым. Думаю, он не будет против.

С каждым километром пути сопки впереди вырастали все выше, виднелись все яснее. Это были отроги Буреинского хребта. Они вплотную подступали к левому берегу Амгуни. Вскоре в просветах между деревьями блеснула вода — караван вышел на широкую амгуньскую косу.

Путникам предстояло переправиться на другую сторону Амгуни через широкий плес. Ермолов собрался идти за оморочкой, которую спрятал неподалеку от тропы, когда из-за поворота показался бат. Скробов издали узнал сидевших в лодке Молчанова и Буслаева.

После коротких приветствий Буслаев сообщил, что вертолет вызван и надо идти к поселку.

— Вот, знакомьтесь, Авдеев, — представил он Скробову белобородого старика. — Нашим проводником будет.

— А я только что хотел рекомендовать, Александр Николаевич, своего. Отличный, незаменимый человек, — сказал Скробов и указал на Ермолова. — Мы засели было в лесу, так он здорово нам помог.

— Двух проводников мы держать не можем, а рабочий нам потребуется, — ответил Буслаев и обратился к Ермолову. — Не возражаете?

Роман молча кивнул. Ему было все равно — в экспедицию он шел не ради заработка.

Вертолет прилетел в полдень.

Посмотреть диковинную машину сбежалось все население поселка. Летчик вышел из кабины. Увидев шагнувшего ему навстречу Буслаева, спросил:

— Где ваш больной? Надо немедленно лететь обратно, иначе не пробьемся через хребет. Видите, что делается.

И он кивнул в сторону Баджала. Над хребтом громоздились высокие кучевые облака, местами укрывая горные вершины. Тучи уплотнялись, и похоже было, что через два-три часа перерастут в ливневые, с вихрями, шквальными ветрами, опасными и порою гибельными для самолетов.

Егор никогда не летал. Он с явной опаской посматривал на вертолет, на летчика.

— Слушай, Буслай, — сказал он, когда пришло время лезть в кабину. — Будешь в городе, говори большому начальнику, пусть Могды не трогает. Не надо переселять на Чекунду. Ты говори так: «Что такое эвенк? Человек, который все время живи в горах. Эвенк здесь родился, здесь вырос, как он пойдет жить другое место? Председатель райисполкома бумагу писал, думал так: эвенки далеко живут, ехать к ним трудно, надо, чтобы они ближе к району жили…»