— Нет! — мальчишка в последний миг соскользнул, избегая сцепки, и упал на колени, обессилено заваливаясь на пол, захлёбываясь слезами.
— Пожалуйста! — запоздало выдохнул альфа, отпуская любимого. Не понимая, что происходит, лёг рядом и окутал его своим теплом, утешая нежным шёпотом, лаская невесомыми прикосновениями, покрывая влажную кожу мягкими поцелуями.
Нил приходил в себя медленно. Впервые в жизни не мог собраться по кусочкам после невероятного удовольствия, которое разбило в пух и прах привычные представления о сексе. Ничего подобного не приходилось испытывать раньше, и дело не в том, насколько искусными любовниками были они с альфой. В их соитии чувствовалось присутствие неведомой силы — высшего единения, большего, чем сама любовь. Нил понимал, что они дошли до края, и удержаться на нём невозможно, следует принять решение — вместе шагнуть в бездну или повернуть назад, расстаться, с кровью отдирая себя друг от друга.
Он открыл глаза, и Слейн почувствовал это движение, поднимая голову и нависая сверху, бережно прикасаясь к губам и встречаясь взглядом. Невыносимо. Нил зажмурился, не выдержав нежной пытки, и мягко отстранился, ускользая из объятий, перекатываясь на живот и вставая на ноги.
— Прости, малыш, — снова прошептал альфа, усаживаясь на полу.
— Тебе не нужно просить у меня прощения, Слейн, — Нил покачал головой, поднимая и набрасывая рубашку. — Разве что у Айка.
— Конечно, — с готовностью согласился альфа, затягивая на брюках ремень.
— … и оплатить ему лечение. Но проблема не в этом, — словно не расслышав реплики, продолжил Нил: — Я не понимаю, что происходит в твоей голове.
Он медленно поднял глаза и сделал небольшую паузу.
— Мы в борделе, Слейн, — напомнил ровным тоном, — в борделе, где я — шлюха.
Слейн поморщился неуловимо и отвёл глаза.
— Твоя ревность неуместна, — продолжил Нил. — Шлюх не ревнуют, потому что они не принадлежат — они продаются! Как конфеты. Ты ведь не бьёшь морду всякому, кто предпочитает такую же марку?
Альфа по-прежнему молчал, опустив голову и скрестив на груди руки.
— Не сегодня, так завтра — меня возьмёт другой клиент…
— Не говори так! — хрипло перебил Слейн, глядя на мальчишку совершенно больными глазами. — Не надо… пожалуйста.
— Хорошо, — Нил отвёл взгляд, потому что сам чувствовал боль, которую излучал альфа. — Я могу не говорить, но молчание ничего не изменит.
* * *
Слейну удалось договориться с Марком о компенсации лечения избитого охранника, а также об оплате морального ущерба и убытков, нанесённых им в приступе гнева. Хозяин настаивал, чтобы воин больше не появлялся в стенах борделя, и Слейну немалых сил стоило убедить его в своей безобидности. И не только сил.
