— Откуда такая уверенность? — удивился я.
— Графиня овдовела несколько лет назад и с тех пор ведет себя несколько… как бы сказать… нет, не опрометчиво, скорее — ветрено, — пустился в объяснения магистр-управляющий.
— Слаба на передок! — неожиданно прямо и жестко заявил викарий.
— Все так, все так. Фаворитов у ее сиятельства за это время сменилось куда больше, чем это дозволяют правила приличия. Вы точно заинтересуете ее.
— В самом деле?
— О да! — ухмыльнулся приор и огладил рыжеватую бороду. — Опрометчиво полагаться на людскую молву, но нам доподлинно известно, что в части чувственных удовольствий графиня испытывает некоторого рода неудовлетворенность и всегда находится в поиске новых ощущений. Человека с вашей репутацией она никак не проигнорирует.
— С моей репутацией? — непонимающе уточнил я.
Магистр отвернулся к окну, викарий посмотрел на меня с нескрываемым неодобрением, герхардианец подмигнул. Ситуация его откровенно забавляла.
— Ваше пристрастие к связыванию сыграет нам на руку. Мы найдем способ известить о нем людей из окружения графини, — сказал он и указал себе на горло. — Вам останется только еще раз посетить купальни и продемонстрировать публике следы от веревок.
Я непроизвольно поправил шейный платок и хмыкнул:
— И что дальше?
— Дальше действуйте по обстановке. Постарайтесь втереться в доверие и попасть во внутренний круг ее сиятельства. Графиня Меллен — особа приятная во всех отношениях, вам точно не придется переступать через собственные… — приор помедлил и с улыбкой продолжил, — моральные принципы.
Джервас Кирг явственно хрюкнул, подавившись смешком, а вот с викария вполне можно было писать образ невесть как очутившегося в вертепе праведника. Он с превеликой охотой осудил бы и меня, и остальных, но как человек разумный ставил интересы церкви выше собственных суждений о должном поведении порядочного человека.
Но и дольше необходимого терпеть общество неприятных ему людей священник не собирался. Он резко поднялся из-за стола и слегка склонил голову, прощаясь.
— Ваше высокопреподобие, магистры…
Мы с Джервасом раскланялись с ним в ответ, а вот приор небрежно махнул нам рукой и поспешил за викарием, окликнув его на ходу:
— Ваше преподобие, постойте!
Когда мы остались наедине, магистр-управляющий вернулся за стол и переложил на свою тарелку остатки утки.
— Присоединяйтесь, Рудольф, — предложил он, налил себе шнапса и разрешил: — Спрашивайте! А то вы сейчас лопнете от невысказанных вопросов!
