За членами Российской социал-демократической рабочей партии, проживающими в Тифлисе, велась, начиная с 1901 года, тщательная слежка, и Иосиф Джугашвили входил в число тех партийных активистов, которые вызывали у тайной полиции особый интерес. В донесениях, получаемых жандармским управлением Тифлиса, о нем начали писать как об интеллектуале и одном из главных руководителей социал-демократов. Он стал указывать в документах другие дату и место своего рождения, и поэтому в полицейских досье начал фигурировать как двадцатитрехлетний «крестьянин из села Диди-Лило». Зачем он перестал указывать Гори как место своего рождения? Может, чтобы уберечь от лишних беспокойств свою мать? Вполне возможно. Но зачем же тогда он уменьшил свой возраст на один год? Он, конечно же, руководствовался при этом какими-то текущими практическими соображениями, однако что это были за соображения — доподлинно не известно…
Во время волнений в Батуме его вместе с Константином Канделаки[40] охарактеризовали как одного из главных руководителей и вожаков рабочих Батума. Их обвинили в том, что они призывали к бунту и к свержению царского правительства[41]. Тем самым они, согласно статье 251, совершили преступление.
Мать Сосо, находясь в Гори, предпринимала множество усилий для того, чтобы спасти своего сына. Она отправила в полицию письмо, в котором умоляла власти освободить Иосифа[42]. Однако все эти усилия ни к чему не привели. Сведения, поступившие от полицейских агентов, и показания свидетелей позволили обвинить Иосифа Джугашвили в том, что он являлся одним из организаторов волнений, поскольку выступал с речами с целью вызвать недовольство рабочих существующими порядками и тем самым поднять их на борьбу с самодержавием. Его, как и других грузинских социал-демократов, также обвинили в том, что с осени 1901 года по февраль 1902 года он входил в тайную преступную организацию, ставившую себе целью свержение монархического режима в России и провозглашение демократической конституции[43]. Один из жандармов подтвердил, что Джугашвили находился во время волнений в толпе бунтующих людей. Двадцать восьмого мая 1902 года жандармерия Кутаиси сообщила, что сведения, полученные от ее осведомителей относительно Канделаки и Джугашвили, были очень внимательно изучены прокурором суда города Кутаиси, и тот счел необходимым арестовать Канделаки и Джугашвили[44].
Джугашвили перед лицом подобных обвинений признавать себя виновным отказался. Это его, однако, не спасло. Его признали одним из главных организаторов беспорядков и вынесли в отношении него обвинительный приговор. После того как он отсидел один год в батумской и затем еще шесть месяцев в кутаисской тюрьме, его отправили на три года в ссылку в Восточную Сибирь, а именно в село Новая Уда Иркутской губернии. Туда он прибыл в конце ноября 1903 года. Это было первое из целой череды подобных событий, продолжавшихся до 1913 года: его арестовывали, бросали за решетку, отправляли в ссылку, но ему почти каждый раз удавалось сбежать. С 1902 по 1913 год его восемь раз арестовывали, семь раз отправляли в ссылку, шесть раз он умудрялся сбежать. Он будет жить подобной жизнью вплоть до 1917 года. Однако ему удастся во время пребывания в тюрьмах и ссылках активно заниматься самообразованием — он превратит их в свои «университеты». Режим, действовавший в тюрьмах и местах ссылки царской России, был одновременно и суровым, и щадящим. Он подразумевал достаточно насилия для того, чтобы вызывать ненависть заключенных к существующим порядкам, и достаточно послаблений для того, чтобы революционная работа могла продолжаться за тюремными стенами и чтобы иногда кому-нибудь из узников удавалось сбежать.
