Папуасам, как видно, это пришлось по душе. Они опустили луки, но по-прежнему ждали, пока Чунг Ли спустится с дерева. Ему же ничего другого не оставалось. Очутившись среди папуасов, Чунг Ли вошел в свою лодку и сделал вид, что очень признателен им, причем повторял то и дело: «Уян, уян!» — «Хорошо, хорошо!»
Потом он достал из мешка краба и отдал им.
Те поняли, что это и вправду «кавас», и стали добрее.
А когда Чунг Ли начал выкладывать все свои познания в папуасском языке, с которым он познакомился за год странствований по острову, то окончательно был признан другом. Беда только, что познаний этих у Чунг Ли было совсем немного. Папуасы живут разрозненно, между собой почти не общаются, и зачастую бывает, что жители двух соседних селений говорят на разных наречиях.
Поэтому они не поняли и половины из того, что говорил им Чунг Ли. Но то, чего он не сумел высказать словами, он дополнил жестами, мимикой, а с их помощью люди всегда сумеют договориться.
Папуасы вывели свою лодку из затопленного леса и направились в открытое море. Солнце садилось. Вскоре Чунг Ли увидел неподалеку от берега над водой деревушку, к ней они и направились.
Показались хижины, построенные на корнях мангровых деревьев, поверх которых настланы жерди. Кровлей для каждой из них служили пальмовые листья, стен же не было вовсе.
В деревне уже заметили, что в лодке находится чужой человек, и поэтому все население столпилось на краю настила в ожидании гостя.
Вскоре лодка подошла под настил, на котором разместилась деревня. С настила свешивалась плетеная лестница. Прибывшие поднялись наверх.
Среди хижин виднелось одно строение, длиннее и шире других, — туда и повели гостя. Чунг Ли знал, что в каждой папуасской деревне есть помещение, где живут неженатые мужчины и обычно принимают гостей. Он успокоился: значит, его принимают как гостя. Вошли внутрь. По стенам тянулись нары, где каждый из живущих имел свое отдельное место. В изголовьях были развешаны какие-то предметы, среди них можно было различить рыболовные снасти. Среди множества вещей тут можно было найти и топоры — каменный и железный, и ножи — из кости и из стали; в окружении луков и стрел одиноко висело старенькое ружье.
Значит, эти люди, еще недалеко ушедшие от первобытного состояния, уже умели пользоваться современным оружием и орудиями.
Посреди строения на полу была насыпана земля, на ней разложен костер.
Когда Чунг Ли вошел под навес, в огонь подбросили хвороста, положили в пепел завернутую в зеленый лист рыбу; туда же сунули и краба.
