Всю ночь лодки шли на север по улицам и переулкам среди отвесных скал. На другой день около полудня вышли на широкий водный простор. Это был пролив Магеллана.
Впереди возвышались белые снеговые горы: там начинался континент Америки.
Он так же изрезан многочисленными небольшими бухтами и проливами, как и те острова, откуда прибыли наши путешественники. Здесь точно так же невозможно было подступиться к ниспадающим прямо в море голым скалам. Только дальше, в теснинах, кудрявилась растительность. Слева расстилался Тихий океан, а справа — залив, теряющийся в скалах.
— Смотрите, смотрите, плывет кану белых! — закричали дети.
И в самом деле, из-за скалы показался корабль — огромный, могучий.
Дети прыгали, смеялись, размахивали руками. Их почтенные родители также проявляли восторг не меньше своих питомцев. Этим людям уже приходилось видеть корабли. До сих пор кану белых не причиняли жителям островов никакого вреда, и потому те радовались этой встрече, рассчитывая, что им кое-что перепадет с кораблей.
Обе лодки поплыли наперерез кораблю. Там уже заметили туземцев и столпились у борта, чтобы подивиться на этих редких и необычных морских жителей. Сверху полетели куски хлеба. Алакалуфы бросались за ними прямо в море и тут же съедали размокший в горько-соленой воде хлеб. И каким вкусным он им казался!
Кто-то на корабле догадался бросить детям апельсин, они поймали его и принялись есть с кожурой. И тут же какой-то выхоленный господин не пожалел кинуть в лодку отличный складной нож. Этот подарок достался Мангу.
Не напрасно радовались алакалуфы встрече с кораблем. Правда, с ними чуть не случилась беда: от этой махины поднялись такие огромные волны, что только привычные к морю алакалуфы могли кое-как удержаться в своих лодках и не пойти ко дну.
Корабль ушел. Островитяне долго смотрели ему вслед, пока он не свернул вправо и не скрылся за скалами.
Этим людям редко приходилось видеть корабли, — раз или два в год — не чаще. Ведь нельзя все время стеречь их здесь, на морской дороге. Да к тому же, корабли в Магеллановом проливе появляются очень редко, особенно с тех пор, как прорыли Панамский канал.
Корабль ушел, и опять все осталось по-прежнему: вода, скалы и две утлых лодки. Нигде никаких признаков человеческого жилья. И если бы в руках у людей не остались предметы, полученные от белых, можно было подумать, что встреча с кораблем произошла во сне. «Откуда и куда плывут белые чужеземцы? — размышлял Манг. — Как они сумели построить себе такую огромную кану? Где они берут такие удивительные вещи? Жаль, что нельзя посмотреть на них поближе. Что это за люди, да и люди ли они?..»
