Он посмотрел на ребенка, выглядывающего в окно, словно находясь в каком-то далеком месте. У него, скорее всего, оставались минуты, прежде чем придет медсестра или Лилит и ее мама проснутся.
Он сделал глубокий вдох, закрыл глаза, поднял голову к потолку и раскрыл крылья. Обычно он испытывал сладкое ощущение свободы, вот так распахивая крылья, но в этот раз Кэм был осторожен, чтобы не ударить ими по медицинскому оборудованию, поддерживающему Брюса.
Когда Кэм открыл глаза, он увидел, что его крылья заполнили маленькое занавешенное пространство и стены засияли золотым светом. Брюс смотрел на него с благоговейным трепетом и лишь самую малость – с испугом. Ангельское сияние было самым невероятным зрелищем для смертного – и в этот раз Кэм знал, что оно было особенно примечательно, потому что, кроме Лилит, Брюс видел не так много красоты за свою короткую жизнь.
– Есть вопросы? – спросил Кэм. Было честно дать парнишке время сориентироваться.
Едва заметно мальчик покачал головой, но не закричал и не загорелся. Помогло, что Брюс был юным, его сердце и разум все еще были открыты для возможности существования ангелов. На это Кэм и надеялся. Теперь он мог продолжать.
Он пробежался руками по внутренней части крыльев, с удивлением обнаружив, что новые белые нити оказались иными на ощупь, чем золотые. Они были толще, тверже и, как понял Кэм, идеальны для того, что он придумал.
Он поморщился, выдернув одну нить из крыла. В его руке она превратилась в огромное белое перо, длиной в фут и мягкое, как поцелуй. Его называли вымпел. У основания пера на конце острого кончика переливалась капля крови. Было невозможно сказать, какого цвета эта кровь, поскольку она содержала сразу все цвета.
– Подержи вот это, – сказал он, отдавая Брюсу перо кончиком вверх.
– Вау, – прошептал Брюс, пробегая пальцами по мягким краям. В это время Кэм подошел к капельнице, по которой лекарство поступало в тело Брюса. Он открыл трубку на дне пакета и потянулся забрать перо у Брюса. Опустил перо в капельницу – и смотрел, как в чистой капсуле с жидкостью на секунду завертелись триллионы цветов, прежде чем ангельская кровь растворилась в ней. Кэм снова присоединил капельницу и передал перо Брюсу. Оно больше не было ему нужно.
– Ты только что спас мою жизнь? – спросил Брюс, убирая перо под подушку.
– На сегодня, – сказал Кэм, пытаясь, чтобы его голос звучал бодрее, чем он себя ощущал. Он сложил крылья и убрал их с виду.
