– Видишь? Он целеустремленный, – сказал Жан Ра. – Так что Луис на барабанах.
Жан поискал среди инструментов в шкафу и вытащил черный синтезатор Moog.
– Ты поешь и играешь на гитаре. А я займусь синтезатором. Мне кажется, уже похоже на группу.
И правда, было похоже на группу. Лилит всегда мечтала играть в такой. Но…
– Почему ты сомневаешься? – спросил Жан. – Это верняк.
Возможно, Жан был прав. Возможно, это и правда простое решение. Несколько ребят. Несколько инструментов. Группа. Она прикусила губу, чтобы Жан не увидел ее улыбку.
– Ладно, – сказала она. – Давай сделаем это.
– Мило! – крикнул Луис. – То есть… круто.
– Ага, – ответил Жан. – Круто. Теперь хватай гитару из шкафа.
Лилит последовала его инструкциям, наблюдая, как Жан Ра положил гитару на установку, а потом подтащил установку ближе к микрофону. Он исчез в шкафу и вышел с коричневым карточным столом. Поставил его рядом с Лилит и установил на него клавиатуру Moog.
– Попробуй, – сказал он.
Она сыграла до-мажорный аккорд на клавиатуре левой рукой. Ее гитара проворчала энергичный до мажор. Ее пальцы пробежали вверх по клавиатуре MIDI, и гитара превосходно ответила.
– Круто, а? – сказал Жан. – Держит аудиторию на цыпочках.
– Ага, – сказала Лилит, впечатленная музыкальной изобретательностью Жана Ра. – Точно.
– Эй, а как называется наша группа? – спросил Луис. – Мы не настоящая группа, если у нас нет названия.
Лилит вздохнула и сказала:
– «Месть».
Она улыбнулась, потому что внезапно впервые в жизни стала частью чего-то большего, чем она сама.
– Радикально. – Луис поднял барабанные палочки, а потом ударил по малому барабану изо всех сил.
Звук все еще разносился по музыкальному классу, когда двери распахнулись и внутрь вошел директор Таркентон. Он был зол.
– В мой кабинет, Лилит. Немедленно.
* * *
Поспешно зайдя в кабинет Таркентона, мама Лилит проигнорировала ее и обняла директора.
– Мне жаль, Джим.
Ее мама уже была на кампусе, заменяя учителя французского, поэтому ей понадобилась всего пара минут, чтобы добраться до кабинета Таркентона для срочного собрания учителей и родителей.
– Это не твоя вина, Дженет, – сказал Таркентон, поправляя галстук. – Я работал с достаточным количеством плохих семян, чтобы узнать такое, когда увижу.
Лилит оглядела кабинет. Стены Таркентона были увешаны фотографиями его самого, рыбачащего на мрачном озере Кроссроудс.
– Твоя дочь начала драку с одной из наших самых многообещающих учениц, – сказал Таркентон. – Как я понимаю, ее на это подтолкнула зависть.
