— Моей жене нет никакой необходимости приходить: она не знает ничего такого, о чем бы я вам не рассказал.
Глаза Пуаро хитро блеснули.
— Конечно, конечно, и все же мне бы очень хотелось задать один маленький вопросик графине.
— Уверяю вас, это совершенно бесполезно. — В голосе графа зазвучал металл.
Пуаро смущенно заморгал.
— Чистейшая формальность, — сказал он. — Но, понимаете ли, совершенно необходимая для моего отчета.
— Как вам будет угодно, — неохотно уступил граф. Коротко поклонился на иностранный манер и вышел из вагона.
Пуаро протянул руку за паспортом. Там были проставлены имя, фамилия графа и его титулы. Далее стояло: «...в сопровождении жены. Имя — Елена-Мария, девичья фамилия — Гольденберг, возраст — двадцать лет». Прямо на имени расползлось большое жирное пятно — очевидно, след пальцев неаккуратного чиновника.
— Дипломатический паспорт, — сказал мсье Бук. — Мы должны быть крайне осторожны, мой друг, и никоим образом их не обидеть. Да и потом, что общего могут иметь с убийством такие люди?
— Не беспокойтесь, старина. Я буду сама тактичность. Ведь это чистейшая формальность.
Он понизил голос — в вагон вошла госпожа Андрени. Прелестная графиня явно робела.
— Вы хотели меня видеть, господа?
— Это чистейшая формальность, графиня. — Пуаро галантно встал навстречу даме и указал ей на место напротив. — Мы хотим спросить вас: может быть, вы видели или слышали прошлой ночью что-нибудь такое, что могло бы пролить свет на это убийство?
— Абсолютно ничего, мсье. Я спала.
— Но неужели вы не слышали, какая суматоха поднялась в соседнем купе? У американской дамы, вашей соседки, началась истерика, она чуть не оборвала звонок, вызывая проводника.
— Я ничего не слышала, мсье. Видите ли, я приняла снотворное.
— Понимаю. He смею вас дольше задерживать. — Она поспешила подняться, но Пуаро остановил ее: — Одну минуточку, скажите мне, ваше имя, девичья фамилия, возраст и так далее записаны здесь правильно?
— Да, мсье.
— В таком случае соблаговолите подписать это заявление.
Быстрым изящным наклонным почерком она расписалась: _Елена Андрени._
— Вы ездили с мужем в Америку, мадам?
— Нет, мсье. — Она улыбнулась и слегка покраснела. — Мы тогда еще не были женаты: мы обвенчались год назад.
— Вот как! Благодарю вас, мадам. Кстати, скажите, пожалуйста, ваш муж курит?
Графиня — она уже собралась уйти — удивленно посмотрела на Пуаро:
— Да.
— Трубку?
— Нет. Сигары и сигареты.
— Вот оно что! Благодарю вас.
Графиня явно медлила, ее глаза — красивые, темные, миндалевидные, с длинными черными ресницами, оттенявшими матовую бледность щек, — следили за ним. Губы ее, очень ярко накрашенные на иностранный манер, были слегка приоткрыты. В красоте молодой графини было нечто необычайное, экзотическое.
