— Видите ли, мсье, — сказал Пуаро, — сложившиеся обстоятельства обязывают нас опросить всех пассажиров.
— Конечно, конечно. — Граф был любезен. — Вполне понимаю вас! Однако боюсь, что мы с женой вряд ли вам поможем. Мы спали и ничего не слышали.
— Вы знаете, кто был убит?
— Я понял, что убили высокого американца с удивительно неприятным лицом. Он сидел вон за тем столиком. — И граф кивнул на стол, который занимали Рэтчетт и Маккуин.
— Совершенно верно, мсье. Я хотел спросить, известна ли вам фамилия этого человека?
Вопросы Пуаро явно озадачили графа.
— Если вы хотите узнать его фамилию, посмотрите в паспорт: там все должно быть указано.
— В паспорте стоит фамилия Рэтчетт, но это не настоящая его фамилия, — объяснил Пуаро. — На самом деле это Кассетти, организатор многочисленных похищений и зверских убийств детей. — Он пристально наблюдал за графом, но на последнего его сообщение, по-видимому, не произвело никакого впечатления. Он удивился, не более того.
— Вот как! — сказал граф. — Это проливает свет на убийство. Очень своеобразная страна Америка.
— Вы, вероятно, бывали там, господин граф?
— Я прожил год в Вашингтоне.
— И вероятно, знали семью Армстронг?
— Армстронг, Армстронг... Что-то не припомню... Столько людей встречаешь!.. — Граф улыбнулся и пожал плечами. — Однако не будем отвлекаться, господа. Чем еще могу быть полезен?
— Скажите, граф, когда вы легли спать?
Пуаро украдкой взглянул на план. Граф и графиня Ан-дрени занимали смежные купе, места номер двенадцать и тринадцать.
— Мы попросили постелить постель в одном купе, а когда вернулись из вагона-ресторана, расположились в другом...
— Это было купе номер...
— Номер тринадцать. Мы играли в пикет. Часов в одиннадцать моя жена отправилась спать. Проводник постелил мне, я тоже лег и проспал до утра.
— Вы заметили, что поезд остановился?
— Я узнал об этом только утром.
— А ваша жена?
Граф улыбнулся:
— Моя жена в поезде всегда принимает снотворное. И вчера она тоже приняла свою обычную дозу трионала. — И, помолчав, добавил: — Очень сожалею, но ничем больше не могу вам помочь.
Пуаро протянул графу листок бумаги и карандаш:
— Благодарю вас, граф. Простая формальность, но тем не менее я попросил бы вас написать здесь ваше имя, фамилию и адрес.
Граф писал, тщательно выводя слова.
— Пожалуй, лучше будет написать мне самому, — сказал он любезно. — Название моего родового поместья слишком сложно для людей, не знающих венгерский.
Граф отдал листок Пуаро и поднялся.
