Мсье Бук отдал приказание официанту, и вскоре тот привел пожилую даму с пучком изжелта-седых волос на затылке. В ее длинном добром лице было что-то овечье. Ее близорукие глаза вглядывались в Пуаро из-за очков, но никакого беспокойства она не проявляла.
Выяснилось, что она понимает по-французски, и поэтому разговор решили вести по-французски. Сначала Пуаро спрашивал ее о том, что было ему уже известно: о ее имени, возрасте, адресе. Потом осведомился о роде ее занятий.
Она сказала, что работает экономкой в миссионерской школе неподалеку от Стамбула. По образованию она медсестра.
— Вы, конечно, знаете, что произошло минувшей ночью, мадемуазель?
— Конечно. Это было ужасно! И американская дама говорит, что убийца был у нее в купе.
— Насколько я понимаю, мадемуазель, вы последняя видели убитого живым?
— Не знаю. Вполне возможно. Я по ошибке открыла дверь в его купе. Мне было стыдно — такая неловкость!
— Вы его видели?
— Да, он читал книгу. Я тут же извинилась и ушла.
— Он вам что-нибудь сказал?
Достопочтенная дама залилась краской:
— Он засмеялся и что-то сказал. Я не разобрала, что именно.
— Что вы делали потом, мадемуазель? — спросил Пуаро, тактично переменив тему.
— Я пошла к американской даме, миссис Хаббард, попросить у нее аспирина, и она дала мне таблетку.
— Она вас просила посмотреть, задвинута ли на засов дверь, смежная с купе мистера Рэтчетта?
— Да.
— Засов был задвинут?
— Да.
— Что вы делали потом?
— Вернулась в свое купе, приняла аспирин, легла.
— Когда это было?
— Я легла без пяти одиннадцать. Перед тем как завести часы, я взглянула на циферблат, вот почему я могу сказать точно.
— Вы быстро уснули?
— Не очень. У меня перестала болеть голова, но я еще некоторое время лежала без сна.
— Когда вы уснули, поезд уже стоял?
— По-моему, нет. Мне кажется, когда я начала засыпать, мы остановились на какой-то станции.
— Это были Виньковцы. А теперь скажите, мадемуазель, какое ваше купе — вот это? — И Пуаро ткнул пальцем в план.
— Да, это.
— Вы занимаете верхнюю полку или нижнюю?
— Нижнюю. Место десятое.
— У вас есть соседка?
— Да, мсье, молодая англичанка. Очень милая и любезная. Она едет из Багдада.
— После того как поезд отошел от Виньковцов, она выходила из купе?
— Нет, это я знаю точно.
— Откуда вы знаете, ведь вы спали?
— У меня очень чуткий сон. Я просыпаюсь от любого шороха. Чтобы выйти, ей пришлось бы спуститься с верхней полки, и я бы обязательно проснулась.
— А вы сами выходили из купе?
— Только утром.
