Мне показалось, что я знаю, где живут Точилкины — никак, вон в том, желтом (цвет проступал с трудом) доме с мансардой. Тихий учитель так и говорил: «Два этажа, дом желтый» Фасад дома напомнил медовый пряник с въевшейся в рельеф сахарной пудрой.
Ступени пискнули. Где-то вопросительно вякнула собака. В сенях зашлепали тапочки. В этот момент я подумал, что наступает вечер и я окончательно влип в нехорошую историю. Проступила во мраке за дверью длинная женская фигура в чем-то слишком зеленом, с ярко-рыжей головой.
Голубые, злые глазки.
— Точилкины тут живут?
— И что?
— Меня Василь Василич прислал. Тут живут Точилкины?
— А вы врач, что ли?
— Да. Он очень просил приехать.
— Лучше б на той неделе. А стаж-то у вас какой?
— Пять лет, — соврал я. По-моему, она не поверила.
Метель тут облепила мне лицо словно мокрой паутиной. Я выплюнул снег и под зеленым рукавом проскользнул в сени, в омут тепла, пахнущего кожей и табаком. Задел хрипло буркнувшее ведро, нащупал ручку следующей двери.
Зеленый абажур настольной лампы. Целый костер из отражений лампы на стекле и металле — в углу. Из-за абажура выглянуло девичье личико, справа от него засветилась круглая, стриженая голова над спинкой кресла. Рядом — еще голова — кошачья. Оба смотрели на что-то возле двери. На включенный телевизор.
— Серега? — из-за спинки кресла высунулась вялая, бледная рука, сложенная «лопаткой» для рукопожатия. Я пожал ее.
— Слышь, мать? Этого-то убили! Точно я говорил!
— Василий-то твой, смотри! Прислал все ж он доктора-то!
— Да не может быть! — не поверил хозяин. Кот было вытаращился на меня, но, безусловно поверив хозяину, опять уставился на экран. Передача была подходящей — давали детектив. Несколько растерянных героев топтались возле трупа. У всех волосы стояли дыбом. Через секунду я, правда, догадался, в чем дело, — шляпа на одном из новых персонажей превратилась в цилиндр.
— У вас сгорел электролит, — поставил я наугад диагноз.
— А вы понимаете, что ли? — удивился хозяин. — Вы ж, вон говорят, врач.
Он выбрался из кресла, зевнул, хлопая себя ладонью по губам, и сбросил кота на пол.
— Тогда я эту страсть прикрою, — он выключил телевизор, — электролит ежели сгорел. Девки! На стол собирайте!
Черный кот застыл врастопырку посреди комнаты. Через него перешагивали.
Вспыхнула люстра, и возникла вокруг очень приличная гостиная, уставленная пухлыми «горстями» кресел, с холодным костром хрустальной «горки» в одном углу и книжным шкафом, словно отлитым из темного стекла — в другом.
