«У меня, — пишет Юрген Помории, — была возможность приглядеться к главарю АНС Михаэлю Кюнену. Он вынужден был оставить свою службу лейтенанта в гамбургской высшей школе бундесвера после «символического сожжения евреев», которое учинили несколько офицеров. Разразился скандал. Дело дошло до министра обороны. Тогда же у Кюнена были найдены фашистские плакаты. Бундесвер отчислил его — быстро и тихо.
Теперь Кюнен призывает всех к дисциплине:
— Мы должны сбором подписей нанести удар. Наши сторонники у нас и за рубежом смотрят на нас. Мы не должны осрамиться.
В ответ — голоса:
— Я уже собрал 20 подписей.
— Я — девять.
— Ну, а ты? — Кюнен смеется, глядя на меня.
— У меня нет листа для сбора подписей.
— Бери, — и протягивает мне бланк гамбургской комиссии по проведению выборов».
(Поясняю, что это за бланки. Чтобы та или иная организация могла быть занесена в избирательные списки, за нее прежде должно поручиться определенное количество граждан. Своих поручителей искал и АНС. — В. И.)
Так впервые в истории ФРГ в избирательные списки должна была попасть организация, которая по закону запрещена, поскольку является наследницей гитлеровской партии, но нелегально существует и действует. Члены АНС подбрасывали в дома антифашистов письма с угрозами, оскверняли могильные надгробия, печатали фашистские памфлеты. Авантюризм и ложно понятое чувство товарищества, недостаток политического сознания привели к Кюнену и его сообщникам немало молодых людей.
А вот выдержка из «Дер штурм» — «боевого листка» этих гамбургских неонацистов: «В нашей организации может проявить себя каждая арийка. Наши усилия — для великого немецкого рейха. Мы требуем от девушек безоговорочной готовности достичь той мировоззренческой и нравственной зрелости, какой достиг наш фюрер Адольф Гитлер».
За откровенно фашистскую деятельность Клонен и его ближайшие помощники были арестованы. А дальше был суд. Приговор, однако, судьи объявить не торопились, хотя сам факт судебного процесса в условиях ФРГ стал сенсацией: впервые на скамье подсудимых оказались неонацисты.
Видя необычайную медлительность представителей юстиции, ультраправые не преминули использовать зал суда для проповеди своих идей. Адвокаты подсудимых заявляли, что Германия якобы «расцвела» в период правления Гитлера, что приговоры Нюрнбергского процесса — «преступления юстиции». Подписание московского Договора между СССР и ФРГ они называли «предательством страны». Если так вели себя юристы, то что говорить о свидетелях, многие из которых приходили на судебные заседания в униформе эсэсовцев?!
