Он уходил, и его серая от пыли спина какое-то время мелькала на фоне иссушенной равнины.
Северин разжал кулак. На ладони запеклась вязкая жидкость, немного похожая на настоящую кровь. Ее оказалось довольно много.
— Ты знаешь, что он убил меня — попросту застрелил из каленусийского пистолета?
— А ты в курсе, что у него не хватает пальцев и он не может стрелять?
Мик, взявшись, за голову, замотал ею в отчаянии:
— Понимаешь, я видел его нормальные руки! Я успел заметить, как он «несуществующим» указательным пальцем придавил курок.
— Это была ментальная наводка, нереализованное желание Джури убивать. Только иллюзия и больше ничего.
— Зачем? При своей комплекции и навыках он мог бы прикончить меня, просто ткнув локтем…
— Значит, не захотел.
Девушка-пророк сидела рядом с Миком на траве, гладила собаку и бесстрастно наблюдала растерянность Северина…
— Той ночью, когда ты отвлек конфедератов на себя, я взяла джип и одна доехала до менгира. От лагеря еще кое-что осталось, но там нет людей и много шакалов. Попытка не пытка. В палатке с инструментами был резец, обычный, правда, не лучевой, и я немного подправила камень.
Мик медленно раскрыл ладонь. Засохшая на ней жидкость, казалась очень похожей на кровь.
— Ты что — заказала менгиру реморализацию этого козла Джури?
— Той ночью я опять видела будущее и знала, что ты сумеешь сбежать. Настоящую опасность представлял только Джури. Я нейтрализовала его, но не убила. Его смерть могла стать… избыточной жесткостью.
— Понятно. Потратила драгоценное место на камне судьбы ради этого гада.
— Не ради него, ради тебя.
Полчаса спустя Мик гнал машину все дальше на север, объезжая неровности и холмики нор. Мир — недобрый и угрожающий, все же оставался понятным.
«Выстрел в грудь мог оказаться иллюзией, или, того смешнее, галлюцинацией, вызванной моим страхом или жарой. Джури мог уйти без драки просто по прихоти. Если подумать, сегодня удовлетворены желания каждой стороны — беспалый показал себя крутым парнем, я спас сестру и уцелел, она уверилась в своих пророческих способностях. Но не обманываем ли мы, все трое, сами себя?»
Испачканную охладителем руку неприятно тянуло, он оторвал ее от баранки, чтобы вытереть вязкую жидкость, и незаметно лизнул кожу, чтобы убедиться наверняка.
Уже запекшаяся жидкость имела солоноватый, с металлом, привкус настоящей крови…
