Эти общие выводы базируются на более частных исследованиях, в которых сначала компаративистикой XIX—XX вв. были установлены общие черты (в морфологии, лексике, фонетике, синтаксисе) у территориально смежных языковых семей, а затем из них выведены более общие соответствия. Сходство между уральскими и индоевропейскими языками (И. Куно, Н. Андерсен, Ф. П. Кеппен, К. Виклунд, Д. Шинор и др.), уральскими и алтайскими (В. Шотт, А. Кастрен, М. Рясянен, К. Менгес и др.), индоевропейскими, финно-угорскими и алтайскими (О. Доннер), индоевропейскими и семитскими (Н. Мёллер), индоевропейскими и картвельскими (Г. А. Меликишвили и др.), картвельскими и семитскими (Н. Я. Марр), картвельскими и уральскими (Б. Мункачи, А. Глейе) позволило сделать ряд общих заключений. В XIX в. А. Кастрен так сформулировал идею близости алтайских и уральских языков: «Между финским и монгольским языками есть родственное отношение, хотя и довольно дальнее, гораздо значительнее сродство монгольского языка с .тюркским, а в бурятском я тотчас открыл много точек соприкосновения с самоедским.
Хотя и трудно сказать вперед, к каким результатам может привести исследование этих языков, однако ж я считаю весьма вероятным, что тюркские, финские и самоедские народы составляют посредствующее звено или, пожалуй, посредствующую расу между монгольскою и кавказскою» (цит. по [Владимирцов, 1927, с. 88]).
В начале XX в. X. Педерсен ввел в научный оборот термин «ностратические языки», включив в их число по предполагаемому родству индоевропейские, урало-алтайские и семито-хамитские языки. Р. Колдуэлл, а затем А. Тромбетти показали элементы сходства в более широком диапазоне языков: семито-хамитских, дравидийских, индоевропейских, уральских, алтайских, а работами Й. Ангере в 50-х годах этот диапазон сходств был распространен и на языки юкагирской и чукотоко-камча-дальской групп.
В. М. Илличем-Свитычем, который в своих работах привлек все языки из перечисленных ранее семей, было доказано их родство и предложено объяснение этого феномена [Иллич-Сви-тыч, 1971]. На картах, приложенных к изданию 1971 г., наглядно иллюстрируется гипотеза автора. Он не оспаривает теорию праязыка и ностратические языки зачастую сравнивает на праязыковом уровне, который исследователь реконструирует путем выявления праформ. Этот праязык каждой из родственных но-стратических языковых семей, по мнению В. М. Иллича-Свиты-ча, возник в определенных центрах, т. е. каждая из языковых семей, в том числе и алтайская, произошла от своего, единого праязыка. Алтайский праязык, как считает В. М. Иллич-Свитыч, формировался в верховьях великих сибирских рек, на Алтае [Иллич-Свитыч, 1971, с. 45]. Таким образом, получается, что территория Центральной Азии не входила в зону формирования алтайских языков.
