— Эй, — окликнул Юкине своего бога. — Темнеет уже, нам пора. Нужно поторапливаться.
— Решил соблюдать комендантский час, хороший ребенок? — насмешливо хмыкнул Ято, отворачиваясь от Хиёри и засовывая руки в карманы куртки.
Юкине настороженно следил за его приближением.
— Что это ты имеешь в виду? На что ты намекаешь?!
— Самому интересно, — протянул Ято и повернул голову, уставившись на заходящее солнце широко распахнутыми глазами.
Вадим рассеянно заметил, что зрачки у него совсем не сузились.
— Какой красивый закат. Алый… — мечтательно вздохнул Ято. — Юкине, тебе нравятся закаты?
— Ненавижу.
— И правильно, ведь потом приходит темнота. Закат — это граница между днем и ночью. Существа из мира живых боятся темноты и прячутся, существа из мира мертвых выскальзывают в сумрак и правят в нем. В прошлом люди верили, что в это время можно встретить призраков.
Юкине явно было не по себе от этой речи. Словно иллюстрируя слова бога, налетел холодный ветер, забираясь под куртку и в воротник. Вадим накинул капюшон. Ято изучающе смотрел на свое священное орудие, будто примериваясь.
— Это время бедствий, — закончил он.
Потом Вадим так и не смог вспомнить момент удара. Просто Ято в какой-то момент лениво повернул голову, а в следующий Вадим полетел в сторону от сильного толчка, оглушенный звонким щелчком и свистом у самого уха. Сгруппироваться он не успел и, будь живым, непременно разбил бы себе локти с копчиком.
Юкине неловко завозился на асфальте и поднял голову, потирая лоб. Бог не церемонился, мальчишка впечатался лицом в асфальт.
— Что за?..
— Вот блин! Накаркал, — Ято с досадой цокнул языком. — Мы встретили действительно ужасную женщину.
Он весь подобрался, напрягся. На губах заиграла усмешка. Вадим проследил за его взглядом и нервно захихикал. На светофорном столбе стоял лев, а на нем, гордо выпятив аппетитную, едва прикрытую черным лифчиком грудь, восседала знакомая блондинка.
— Вот ты и попался, бог погибели… — загробным голосом поздоровалась она.
Смотрела она из-под своей фуражки на Ято так, что сразу стало ясно — их сейчас будут убивать.
— Бишамон.
Ято в качестве приветствия поправил воротник. Лоб у него покрылся испариной. Ему явно стало не по себе.
— Бишамон?!
Судя по лицу Юкине, он представлял себе богиню войны совсем иначе. Вадим его понимал. В первую встречу его тоже деморализовали эти бесконечно длинные ноги в босфортах и экстремальное мини.
— Сильнейшее божество-воитель, которого я знаю.
