Марк поерзал на коленях и, поднеся открытую ладошку ко рту, быстро лизнул.
— Еще, — голос дернулся, но видимое спокойствие все еще обманывало омегу и он, облизнувшись(боже, что он делает!), снова провел влажным языком по раскрытой ладони. Мягче, медленнее, пристально глядя на Родиона и шалея от собственной наглости, словно бесстыжий котенок, возомнивший, что ему все позволено.
Это было последней каплей.
Родион понял, что если он что-то не сделает сейчас, будет поздно. Марк еще не опустил смоченную руку на ствол, когда альфа приподнялся и сел, оказываясь лицом к лицу с наглым мальчишкой. Гипнотизирующий змеиный взгляд не отпускал ни на мгновенье.
Он положил руку на светлый затылок и немного надавил, заставляя омегу опуститься вниз. Как только понимание отразилось на заостренном личике, Родион остановился, не убирая руки, но давая парню осознать чего он жаждет. Волнение и легкая паника отразились в невинных глазах, на таких волнительно припухших от поцелуев губах.
Альфа снова слегка нажал на затылок, оставляя омеге право воспротивиться, вырваться, сбежать. Он бы не преследовал, позволив Марку прекратить все сейчас, но безрассудный омега все же позволял ему мягко нагибать себя ниже, пока член не замер у его губ. На расстоянии нескольких сантиметров.
Марк почувствовал сосредоточие запаха, бившего прямо по обостренным рецепторам омеги, отыскавшего идеальную пару.
В груди зовуще затрепыхалось желание, нашептывая Марку, чего именно он хочет, успокаивая страхи и сомнения. Мягким порывом омега сократил последние крохи расстояния и лизнул головку члена.
Родион шумно выдохнул и глубже зарылся в сбившиеся русые волосы.
Кинув мимолетный взгляд на альфу, Марк поразился, насколько изменилось выражение вечно отстраненного лица. Словно пьяный, Родион тяжело и порывисто дышал, его рот был чуть приоткрыт и он будто ожидал чего-то.
Чего-то еще.
Поерзав от очередной белесой капли, скользнувшей меж ягодиц, Марк снова потянулся язычком к подрагивающему члену. Провел по уздечке, головке, немного прошелся по стволу, заставив чужие мышцы напряженно сжиматься.
Альфа смотрел на мокрые от слюны губы и лицо словно в тумане. Происходящее потеряло черты реальности, напоминая извращенную, сводящую с ума фантазию, табу, где маленький хрупкий омега готов сделать все, что бы не попросил альфа.
Не понимая, что делает, Родион сильнее нажал на затылок, погружая член в рот омеги, растягивая налитые губки по пульсирующей окружности, упираясь в глотку, едва помещаясь в тесном ротике.
