Марк отчего-то не мог уйти. Любопытство пересилило, и он пообещал себе, что послушает только минутку, а затем побежит домой.
— Да как ты можешь мне такое говорить! — Сенька, потрясая маленькими кулачками, не выдержав, толкнул альфу в грудь, чего, кажется, тот и вовсе не заметил. От этого Принц пришел в бешенство. — Да пошел ты на хрен со своей пулей в голове!
Омега не выдержал равнодушия и, обойдя Родиона, пошел прочь через дорогу, в парк, но видимо, клокотавшая в душе буря требовала большего, и он застыл посреди пустой проезжей части и, повернувшись, выкрикнул:
— Да, я найду сотню таких как ты! Нет, лучше! А ты еще поймешь, что потерял! И как миленький обратно приползешь.
Родион смотрел на беснующего омегу точно так же, как и пару минут назад, со стойкой флегматичностью и отсутствием всякого интереса.
Вдалеке низким гулом рычал мотор. Марк оглянулся — машин не было, но звук нарастал с угрожающей скоростью.
— Ты у меня в ногах валяться будешь! Только кому ты нужен, Король несчастный! — и омега сплюнул на асфальт.
Фары вспыхнули на подъеме дороги и машина вынырнула у самой школы.
Принц перевел растерянный, не соображающий взгляд на дорогой спорткар.
— Арсений! — это был Родион.
И наверное, он, как и Марк, понял, что находящийся не в себе паренек, застывший посреди дороги, ни за что не успеет среагировать.
Машина неслась на бешеной скорости, водитель и не думал тормозить.
«Вот и все», — успел подумать Марк, но Родион каким-то чудом был быстрее, и за секунду до того, как раздался режущий визг тормозов, за миг до того, как машина поломала хрупкое тельце, альфа занял место омеги, вытолкнув того на обочину.
Время вокруг остановилось, и словно в замедленной съемке Марк видел, что случится сейчас. Водитель вцепился в руль, Родион не успеет сделать и шагу…
Не было времени сделать вдох… но достаточно, чтобы представить.
СТЕНА.
Стена из бетона выросла между альфой и мчащейся машиной.
Она возникла из ниоткуда. Материализовалась из воздуха.
Раздался удар. И Марк снова представил. Представил, как водитель оказывается в коконе из подушки безопасности, настолько прочной, что ее не пробить покорёженному металлу. Бензин из бака испарился на третьей мысли, когда машину еще плющило гармошкой о бетон от уничтожающей инерции.
А потом все разом стихло.
Марк дышал и ни о чем не мог думать. Он знал, что как только жизнь двинет свой мерный ход, его собственный, никчемный отрезок закончится навсегда.
Он использовал силу.
