* * *
Подойдя к школе, когда утренний сумрак еще окутывал прозрачной невесомой синевой все вокруг, а осенняя прохлада морозила дыхание, Марк не нашел каких-либо следов присутствия посторонних людей. А значит, их следовало ожидать позже.
Омега никогда не видел и не слышал, как забирают в заключение таких как он, поэтому решил просто подождать в просторном холле, не решаясь идти дальше с пугающими распросами.
Вахтер-бета преклонного возраста не обратил на него никакого внимания, позволив тихонько сидеть на лавочке.
Время шло, и широкое низкое помещение заполнялось галдящими учениками, достигнув апогея за пять минут до начала урока. Затем всех как будто ветром сдуло, и звонок разрывался пустующим эхом о плитку стен.
Одним из последних вошел Родион и, не заметив омегу притаившегося в самом углу у стены, который вжался в нее еще плотнее, добившись почти идеальной гладкости поверхности, прошел на урок.
— Эй, — окликнул бета, — ты чего на урок не идешь?
Марк не знал, что сказать.
— Оглох, что ли?
— Что вы шумите, Петр Вячеславович? — директор школы, низенький, раздавшийся в талии альфа как раз вошел в коридор, укоризненно уставившись на вахтера.
— Так это, Максим Александрович, Белецкий на урок не идет.
Услышав неприятную фамилию трансформера, директор нахмурился и не преминул немедленно отыскать взглядом виноватого:
— Прогуливаешь, Белецкий?
Марк подскочил, сжимая перед собой тяжелый рюкзак и, застучав зубами, попытался ответить:
— Не-е-ет.
— А что тогда?
— Он раньше всех пришел, да так и сидит, — вставил свои пять копеек бета.
— Что случилось, Белецкий? — сдержано спросил темноглазый альфа, хотя одинокая нотка недовольства тем, что его задерживают, все же вырвалась на свободу.
— Я… я не могу. — От волнения на ресницах повисли тяжелые слезы. Он не плакал вчера, не плакал утром, но пережитый стресс наконец переполнил чашу и омега, не сдерживаясь, разрыдался.
Директор скривился:
— Иди за мной, — и, дождавшись пока Марк медленно побредет к его кабинету, последовал за ним.
Через двадцать минут, когда директор выслушал невероятный рассказ из уст ненормального трансформера, он немедленно поднял трубку и обратился к секретарю:
— Вызовите ко мне Родиона Сокольникова и Арсения Федорова.
Согласный хрип отключился через секунду, и пока Марк продолжал вытирать сопли салфетками из коробочки, которую поспешил подставить альфа, как только они вошли в кабинет, в комнату постучали.
— Войдите.
Родион Сокольников вошел в кабинет, прикрыв за собой дверь. Марк заметил, как безразличный взгляд альфы мазнул по его лицу и остановился на упитанной физиономии Максима Александровича.
