Шайс и представить не мог, что навыки пригодятся в настоящей слежке за собственной матерью и её непростым другом!
Стоило затаиться в укрытии, как Шайс навострил уши, ловя каждое слово кипевшего диалога.
— … и что ты будешь делать, когда он уйдёт? — требовала Ганеш.
Драконица застыла перед Иврисом, сложив на груди руки и взглядом требуя ответа. Регент тяжело облокотился на стол, перед ним вытягивался тонкий бокал вина, и молчал.
— Отправишься следом? — язвительно вопрошала она.
Иврис продолжал глядеть в сторону, не отвечая.
Изящно всколыхнувшись, драконица в мгновение ока очутилась рядом с костяным драконом.
— Я знаю, как он важен для тебя и что ты боишься всё испортить, но, поверь, этого не случится. Вы Пара, вам суждено быть вместе! — пылко убеждала Ганеш. — Когда Шайс узнает, что вы две половины единого целого, он не станет покидать Нагорий, а дальше решится и остальное. Главное, чтобы он выкинул из головы своё глупое решение. Ты же сам понимаешь, что однажды тебе всё равно придётся сказать ему правду!
— Я з-снаю, — устало прошипел Иврис. — Не было ни д-ня, ч-штобы я не думал об этом. Но как ты с-себе это пред-ставляеш-шь? Я прос-сто долж-жен подойти и сказ-зать: Шайс-с, я твоя Пара…
В обеденной повисло молчание.
Услышав просьбу Шайса в тронном зале, Алияс обрадовался, что маска скрывает всё то, что отразилось на его лице.
Но, несмотря на то, что Алияс никогда бы не догадался, почему дракон вдруг решил покинуть Нагорья, такая вероятность, тем не менее, приходила ему на ум.
Прокручивая в голове события прошлого в надежде подобрать заветный ключик к сердцу дракона, ключик, способный вернуть ему Пару, эльф задумывался и о том, что непредсказуемое время, возможно, отобрало у него не всё. Каждое существо, так или иначе, всё же остаётся собой, и потому, вполне возможно, некоторые черты и поступки чёрного дракона могут остаться прежними.
Эта мысль согревала, давая надежду на то, что в новой жизни Шайса есть место и для него. А когда характер дракона не изменился и его безрассудные проделки заставили Нагорья вздрогнуть точно так же, как когда-то в прошлом, надежда на то, что он рано или поздно повторит свою судьбу и вернётся в его объятья, окрепла.
Ганеш, тоже неустанно твердила, что это всё та же ящерка. Никто не понимал, о чём именно толковала драконица. Никто, кроме Алияса.
Но какая часть из собственной жизни должна остаться прежней, а какая измениться безвозвратно? Почему решение уйти всё равно пришло к Шайсу? Алиясу почему-то казалось, что необходимость покидать родные земли безвозвратно канет в реке времён, ведь судьба Шайса — его наречённый теперь здесь. Рядом… Но дракон всё равно хотел улететь.
