Окутанный ароматом шафрана, базилика и корицы, Лето всё не мог заговорить, глядя на омегу как на чудо. Хюрем тоже не спешил прерывать тишину, должно быть, ошарашенный внезапным появлением собственной пары.
— Ну здравствуй, — произнёс наконец Лето, позволяя мягкой улыбке счастья расцвести на лице.
— Здравствуй, — сдержанно откликнулся Хюрем, и Лето попытался тут же запомнить этот голос, прозвучавший для него переливом небесных арф.
Он сделал ещё один шаг, стремясь оказаться как можно ближе к омеге, замер напротив, понимая, что, будучи одного роста, они могут прямо смотреть друг другу в глаза.
— Я… я так рад с тобой встретиться, — проникновенно прозвучал голос Лето. — Не думал, что отыщу тебя вот так. То есть, я хотел сказать, что мы столкнёмся так внезапно, — Лето ощущал, как сложно подбирать слова, как заходится в груди сердце; Лето едва ли мог сдержать обуревавший его водоворот чувств. — Куда же ты вчера исчез? Я искал тебя. Всю ночь. А ты словно в воду канул. Я даже немного… — Лето хотел сказать «испугался», но такие слова неведомы раджану. — Мне показалось, всего на миг, что я тебя не найду, — тише, доверительно, как лучшему другу, которому можно поведать о самом сокровенном, поделился он.
Омега продолжал слушать Лето, не пытаясь прервать.
— Ну что же ты молчишь? — спросил Лето, думая, что парень смущается или поражён настолько сильно, видя перед собой своего истинного альфу, оказавшегося к тому же чистокровным раджаном, что не может вымолвить ни слова. — Не бойся. Всё хорошо. Здесь никого нет и нас никто не услышит.
— Я не боюсь.
Парень, должно быть, сдерживался, не зная, как разговаривать с Лето. Сам он, судя по скромному одеянию, был из простых. Столько волнений разом для омеги. Незнакомый город, истинный из родовитых, может быть, поэтому он так внезапно исчез вечером? А потом его чуть не убили на глазах у тысяч людей. Лето решил, что нужно поддержать омегу, показать, как и сам он счастлив встретить такого славного парня.
— Знаю, что не боишься. Ты же вышел на арену. Первый омега, отважившийся на Свободный бой, и выигравший его, — с воодушевлением произнёс он, сверкая глазами. — Ты молодец, отлично держался, — в целом, Лето говорил правду, ведь парень наверняка никогда не учился искусству боя. — Я так гордился, глядя на тебя, — заискивающие ноты прозвучали в голосе, чего Лето никогда бы не позволил в других обстоятельствах, но сейчас… сейчас он был готов сказать и сделать что угодно, лишь бы Хюрем ему немного открылся, признавая что и он на седьмом небе от счастья.
