— С тобой все в порядке, дорогой? — зашевелился сбоку Эвиний.
Но Далат не мог оторвать взгляда от лица ненавистного мальчишки, что так легко баловал вниманием Торциуса, когда еще недавно едва не бросался в сторону при виде его самого!
— Я тоже хочу ягодку, — чувственно попросил альфа. Омеге оставалось только дать желаемое, что он и сделал.
«Шлюшонок!!! — ревел про себя генерал, не двинувшись с места. И ради такого как он, Далат был готов на всё?! — Корчил из себя недотрогу, а на деле продался как последняя шлюшка!»
Запах, исходивший от его омеги, был просто сногсшибательным! Но он не уступит этой швали! НИ ЗА ЧТО!
— Ты неважно выглядишь, любимый, — все так же приставал надоедливый Эвиний.
Далат посмотрел на докучавшего омегу, схватил за плечи и, притянув к себе, зажал слабое тельце между мощных ног, впиваясь в губы яростным поцелуем под одобрительное улюлюканье толпы. Он терзал его, словно животное, и Эвиний уже всеми силами пытался его оттолкнуть. Но не тут то было!
Краем уха Далат услышал, как повар вскрыл кабана, возвещая о кульминации вечера, и оттуда выпорхнуло восемь дроздов по числу собравшихся гостей. По традиции, на каждой птичке было имя присутствующего, и гости принялись ловить птенцов и сворачивать им шеи. Затем повар готовил лично добытую дичь, и праздник продолжался.
Член Далата стоял колом, и он что есть силы терся о хрупкое тело Эвиния, грозя переломить его пополам. Омега стал задыхаться и, кажется, Далат почувствовал соленую влагу чужих слез на своем лице.
Как же отчаянно он хотел! Желал! Жаждал… того шлюшонка, который готов был раздвинуть ноги перед чужими деньгами и властью!
«Блядь!» — выматерился он про себя, уткнувшись лбом в стену. И на стене было написано одно единственное ненавистное имя!
Он все равно хотел только его! Эта сучка был его истинной парой!
Далат откинул потрепанного Эвиния и обернулся в сторону Офиару и Императора, собираясь отнять мальчишку, трахнуть так, чтобы мозги встали на место, а затем, в наказание, посадить на цепь в доме.
Но место, где сидел Офиару несколько минут назад опустело…
Он поймал на себе только скучающий взгляд Императора.
— Где он? — хрипло потребовал Далат.
— Иногда, мой друг, я тебе поражаюсь, — философски начал Торциус. — Как вообще ты умудрился завоевать часть земель принадлежащих Империи? — в искреннем изумлении вздернул брови альфа.
— Торциус, где мальчишка? — Далат сел на кушетку и озирался по сторонам, не находя дорогую фигурку.
