Невыносимо долгое мгновение, и вот когда я уже был готов рвануть к стойке, альфа ретировался, опрокинув напоследок стул. Миша даже не вздрогнул, скучающе вернувшись к своему голубоватому дымящемуся коктейлю.
Остальных я ждать не стал. Вероятность того, что он уйдёт с кем-нибудь, была пятьдесят на пятьдесят: либо уйдёт, либо нет.
Понятия не имею, по какому принципу он делал свой выбор, но позже, после оценки ситуации многое встало на свои места. Учитывая, как просто Миша собрал вещи и покинул мой номер поутру, он получил всё, что хотел, а значит, в клубе он был ради того, чтобы снять кого-нибудь на ночь.
Те альфы, что рискнули приблизиться к нему до меня в тот вечер, чем-то не устроили красавчика. Вряд ли стоило рассчитывать на моё очарование, к слову сказать, в котором я раньше не сомневался, но его замечание, что я был нездешним, и вопрос, как скоро я покину город, тоже вряд ли стоило считать случайностью.
Он был себе на уме. И что могло случиться дальше, я мало представлял.
Опрокинув в себя шот, я двинулся к временно пустующему стулу справа от Миши.
— Привет, — поздоровался я. — Мы, кажется, встречались.
Ничего умнее я придумать почему-то не смог.
Миша мазнул по моему лицу взглядом и снова уставился перед собой.
— Вкусно? — кивнул я на коктейль.
Привычная находчивость неожиданно послала меня ко всем чертям.
Миша не ответил, игнорируя меня словно надоедливого пса, жадно глядящего на пожирающего сосиску прохожего.
На моё плечо опустилась увесистая рука.
— Проблемы? — Вопрос адресовали не мне.
Морда с квадратными челюстями, нависшая над ухом, уставилась на Мишу, ожидая команды «фас». Увы, этого преданного гвардейца кардинала ждало разочарование — его проигнорировали так же, как и меня.
— Руку убери.
Морда перевел на меня кровожадный взгляд.
— Завали хлебало.
Я смахнул конечность, покрытую наколками, со своего плеча. Его, уже в меру нетрезвого, повело. Мордастый завалился на стойку, толкнул ребят позади себя, смёл со стола рюмки.
— Ах, ты-э, мразь, — взревел он.
Миша наконец обратил на нас внимание. Развернулся на стуле и откинулся спиной на барную стойку, зажав губами трубочку. «Значит, хлеба и зрелищ?» — досадно промелькнуло в голове, стоило увидеть его скучающее лицо.
Морда тем временем нашёл равновесие и двинулся на меня.
— Па-адём, выйдем!
Делать было нечего. Все замерли в ожидании дальнейшего представления. Охранники в любом случае были готовы сопроводить нас наружу, так что я решил пойти сам.
