— Скромность украшает омегу.
— Чего ты тогда припёрся подраться, а теперь сталкеришь?
Холодные голубые глаза уставились прямо на меня. Уступать ему отчаянно не хотелось.
Да кем он себя считает?!
— Был у вас по делам и решил, что мне вполне может перепасть ещё раз, — я не отводил взгляд. Любит начистоту — пожалуйста.
Задрав подбородок, омега смотрел на меня из-под низко опущенных ресниц.
— Но не перепало.
— Увы.
В ванной стало жарко.
— Кровь перестала. Выйди.
Этот командный тон я отлично знал. Спорить не стал, молча вышел, прикрыв дверь.
Раз уж мне приказали покинуть только ванную, я решил не терять возможности осмотреться.
Жил Миша очень даже неплохо. Двухкомнатная квартирка, хотя и небольшая, но с притязанием на роскошь. Светлые шёлковые обои, добротная мебель — на вид итальянская, репродукции кубистов, книжный шкаф; русская классика, европейцы, японцы…
В спальне находились только кровать и туалетный столик. Просторный, заставленный флакончиками. Пара резных шкатулок.
— Выход в другой стороне.
За спиной возник Миша. В белом махровом халате, с влажными кончиками волос и опухшим носом, он недовольно наблюдал за тем, как я сую нос, куда мне вздумается.
— Я бы не отказался от кофе.
— Его не предлагали.
— Поэтому я вежливо напоминаю.
— Варить долго, я устал.
— Я сам сварю.
Миша приподнял бровь, видимо, не ожидав от меня такого натиска.
— Только что вспомнил, что кофе закончился утром. Досадно.
— Даже растворимый?
— В том числе.
— Ты пьёшь растворимый? — с притворной гримасой отвращения спросил я и сумел удивить омегу ещё раз.
Миша фыркнул:
— Само собой, нет, — отлепился от стены и пошёл в коридор. — Надеюсь, ты хорошо варишь кофе.
Разлив по маленьким белым чашечкам ароматный напиток, я сел напротив Миши. Тот расселся на стуле, закинув ноги на следующий. Стройные, идеально гладкие конечности притягивали взгляд помимо воли, но мне хватило сил не купиться на поддразнивания.
— Кто были те двое?
Миша пожал плечами.
— Совсем никаких мыслей?
— Мыслей много, но это не имеет значения.
— А если они снова нападут?
— Не они первые, не они последние. — Мрачное презрение разило от омеги за версту, заставляя меня нахмуриться.
— И часто тебя достают?
— Тебя это не касается.
Отчётливое желание стукнуть Мишу об стену было почти нестерпимым.
— Может, тогда не стоило ввязываться, ты бы и сам разобрался?
— Легко.
— То есть я помешал?
Омега сделал глоток.
— Естественно. У меня всё было под контролем.
— И нос ты специально подставил.
