Локи хмыкнул и через мгновенье исчез.
Коленки задрожали, и я сполз по стене.
«Пока я не вскрою себе вены», — найдя силы, сделал я роковое признание. Пока я сам не буду умолять вспороть себе брюхо, лишь бы этот кошмар прекратился…
В ту же секунду непонятная мне сила накатила, заполняя энергией и надеждой, и все, что руководило этим главным инстинктом, дарящим удивительную мощь — было то, что я хотел жить. Я просто хотел жить!!!
Меня буквально толкало в спину, срывало с места.
Я должен бежать! Попытаться вырваться! Спастись!
Не думая больше ни секунды, не соображая, что происходит, я вскочил и кинулся вон!
Вон из этой комнаты.
Вон со склада.
Вон из этого ядовитого города-убийцы.
Я брел по пустыне уже несколько часов. Больная эйфория, накрывшая меня с головой, благодаря тому, что удалось сбежать из города, сбежать от Локи, стала потихоньку таять под жгучими лучами безразличного солнца.
Я не мог поверить, что так легко выбрался из лап этого чудовища! Сначала я летел по улицам чувствуя, как ужас повис на моих пятках, и мне казалось, что стоит повернуться — и пугающий образ обретет реальные черты.
Добравшись до небольшой стоянки, которую я приметил во время слежки за бандой, я все же решил оглядеться, стараясь хоть немного успокоить дыхание. Я был готов поспорить, что такой сумасшедшей гонки мне никогда не приходилось выносить.
Грудь рвало, и драло горло, я не мог успокоиться и прийти в себя. Я был уверен, что мой кошмар притаился где-то неподалеку, и мое одиночество среди пустынных улиц, залитых разгорающимся зноем — всего лишь обман, просто иллюзия, которая придушит меня в тот момент, когда я решу, что спасся. Нет! Я не идиот, и только чудо поможет мне вырваться отсюда.
Не уверен, было ли это провидение или счастливая случайность, но мне удалось подкрасться к одному из джипов, брошенных на самом краю небольшой площади, притаившейся среди бесчисленных извилин бетонного нутра. Вытащив внутренности потрепанной железяки, я оголил провода и подготовил их к зажиганию. Дальше, зажав нож Трена, с которым я не расставался, покрепче, я подобрался к остальным колымагам и проткнул шины, чтобы погоня не успела упасть мне на хвост, а дальше пустыня скроет мои следы. Во время этой операции ни одна душа не появилась на улице, должно быть палящее солнце загнало людей глубоко в норы.
Через мгновенье мое сердце срывается в галоп, когда я в очередной раз провожу по оголённым проводам, надеясь завести двигатель. «Ну давай-же, зараза! Заводись!» — то ли проклинаю все вокруг, то ли молюсь, плохо соображаю и едва контролирую трясущиеся руки.
