Боль в груди немного стихла, позволяя дышать. Я, стараясь не шевелиться, огляделся из-под длинной челки, бросая беспорядочные взгляды вокруг.
Большая таверна, низкие сводчатые потолки, тусклые электрические лампы. Повсюду, на приличном расстоянии друг от друга, беспорядочно разбросаны столики. Видимо хозяин не жалел места зная, что за сброд собирается в подобных местах, и старался избежать ненужных стычек.
Заведение ломилось от посетителей сомнительной наружности. Мерзкие, небритые морды, пыльные стертые сапоги и однотипные дорожные плащи всех оттенков серого и коричневого, резкий запах курева и дешевого алкоголя.
И тут я поймал чей-то взгляд. Спокойные, безразличные глаза смотрели, не мигая. «Кажется синие», — пронеслось в голове. С такого расстояния я не мог сказать точнее. Этот посетитель сидел напротив, в углу, слегка откинувшись головой на стену, его руки были сложены в замок, и казалось, что он… не совсем здесь, что ли. Лица было почти не видно, на нем был черный капюшон и платок, закрывающий нижнюю часть.
От его взгляда мне стало неуютно… Рядом с моим лицом загремели тяжелые сапоги, я поспешно опустил голову, не желая, чтобы меня спалили.
— Наконец-то! — зашевелились уроды, схватившие меня, когда на стол упали тяжелые подносы с едой и выпивкой. Звери тут же накинулись на мертвую плоть, точно так же, наверное, как и на наших людей… Хорошо, что я ничего не видел…
Я ненавидел себя за то, что ослушался и ушел. Как наивный дурак, я думал, что такого не может случиться, зная, что репутация нашего атамана наводила страх на много миль вокруг. И вот, от нашей деревни ничего не осталось. Мне нужно было быть там, пусть исход был заранее известен: их было слишком много. Но я был должен, был обязан сражаться, и, если так суждено, погибнуть в бою.
Я тяжело дышал от злости на самого себя, пытаясь не позволить предательским слезам опозорить себя еще больше. Запах немытых ног, покрытых грибком, бил мне в нос, скручивая желудок, гул пьяных животных голосов раздирал мне сердце. Звери! Нет, звери и те лучше! Ненавижу! НЕНАВИЖУ!
Горячие капли сорвались с ресниц, упав круглыми прозрачными горошинами на лоснившийся от пролитого пива пол.
— О, похоже, твой червяк рыдает от страха!
Я резко закинул голову. На меня смотрел один из его подельников. Сука, застукал! Я с ненавистью смотрел на беззубое тело с засаленными волосами, тот демонстрировал свой отвратительно-пустой рот в жалком подобии улыбки.
