Решения. Моя жизнь в политике [без иллюстраций] | страница 20

Между прочим, он вовсе не ментор и не педант, каким его часто представляют. Он всегда открыт для дискуссий и вполне способен изменить свое мнение, если аргументация собеседника его убеждает. В 1983 году Фогель стал преемником Венера на посту председателя фракции. Еще не будучи председателем партии, он, наряду с Йоханнесом Рау, сделался первым номером в СДПГ. Поскольку Рау отлучался по своим делам (он был главой правительства земли Северный Рейн-Вестфалия), а Фогель день и ночь находился в Бонне, ему приходилось в значительной мере в одиночку определять всю национальную политику СДПГ. Его репутация — дескать, он человек в футляре, педантичный бюрократ — слишком сильно снижает в глазах людей его истинную роль в тот период истории СДПГ.

Партия после потери власти в 1982 году переживала трудные времена. Необходимо было найти новые ориентиры. Когда старые истины разрушены или рушатся у всех на глазах, когда большая политическая партия должна освоиться с фактом потери власти, а новые направления движения еще не найдены, сохранение формальностей и процедурных процессов является важным средством интеграции и организации масс. Я думаю, Фогель это понимал. И он сознательно пошел на то, чтобы о нем возникла легенда — он, мол, зануда и крючкотвор, — ради того, чтобы сохранить единство и уберечь партию от развала. И он проделал это с успехом, как потом выяснилось. А помимо того следует помнить, что его результат на выборах в марте 1983‑го был лучшим в истории СДПГ. Историкам предстоит воздать должное большой ценности для политики такой фигуры, как Фогель, — и они это сделают. В этом я убежден.

Благодаря его помощи я стал относиться к избирательной кампании 1986 года как к первой попытке — и весьма обнадеживающей. И будучи абсолютно честен с собой, я признал, что еще не готов возглавить земельное правительство. Четыре года жесткой оппозиции помогли мне решиться на вторую попытку в 1990 году, и она стала успешной. А чтобы решиться на вторую попытку, надо было набраться мужества, в чем мне очень помог Ганс-Йохен Фогель — тогда, при нашем с ним разговоре в Бонне, в итальянском ресторане.

Борьба на выборах 1986 года сопровождалась событием, существенно повлиявшим на весь ее ход. 26 апреля в далеком Чернобыле, на русской атомной электростанции, произошла крупнейшая авария с непредсказуемыми последствиями, которая вызвала панику, по крайней мере в Европе. Радиоактивные осадки затронули прежде всего Белоруссию, Украину и Польшу. Но и в Скандинавских странах, и в Германии замеры показывали повышенную радиацию. Это вызвало ужас, а вместе с тем люди начали более скептически относиться к технике, которая требует от человека безошибочных действий. Закрывались детские площадки, в песочницах производились мероприятия по очистке, и, поскольку шли радиоактивные дожди, детям все лето нельзя было играть на открытом воздухе.