– Если у кого-то есть деньги и власть, это еще не значит, что мне захочется закрутить с этим человеком роман или позволить себя запугивать, – фыркнула Скарлетт. – Я иду спать. Монитор оставлю включенным на случай, если понадобится моя помощь.
Деньги и власть? А они здесь при чем, черт подери? Похоже, тут замешано нечто, что не имеет никакого отношения ни к нему, ни к этому моменту и ее влечению.
Скарлетт развернулась, чтобы уйти, но в ту же секунду Бью подскочил к ней и, обхватив за талию, притянул к своей груди.
– Я никогда не применял к женщинам силу. Мы оба принимали участие в этом поцелуе. Скарлетт, если бы я сомневался в том, что ты проявляешь ко мне интерес, я бы никогда в жизни не прикоснулся к тебе.
Когда он прошептал ее имя ей на ушко, она вся задрожала. Тогда Бью скользнул пальцем под край ее футболки и провел им по ее нежной коже.
– Скажи, кто обидел тебя! – потребовал он.
Бью терпеть не мог, когда женщины страдали по вине мужчин, а в Скарлетт он видел что-то такое, что вызывало в нем желание защитить ее и оградить от дальнейших невзгод.
Она застыла в его руках и посмотрела ему в глаза. И он увидел в ее взгляде уязвимость, которую наблюдал в зеркале каждый день весь прошедший год. С чем бы она ни сражалась, она отчаянно пыталась скрыть свои проблемы. Черт подери, Бью прекрасно знал, как тяжело носить все в себе и не иметь возможности довериться кому-то.
Он не ожидал, что к физическому влечению добавится восхищение силой ее духа, но постепенно в его чувствах к ней начало проскальзывать что-то новое.
– Я пробуду здесь недостаточно долго, чтобы моя личная жизнь что-то значила для тебя, – прошептала Скарлетт.
– Значит, пока ты здесь, меня не должны волновать твои чувства?
Она отвела взгляд и посмотрела на камин. Возможно, новогодние праздники не несли особой радости и для нее тоже. Бью не знал, была ли у нее семья, ведь она ни разу не упомянула своих родных и то, как она привыкла праздновать Рождество. Но он остро ощущал, что она одинока или потеряла кого-то.
В его груди что-то болезненно сжалось, но Бью отказывался верить, что его сердце не осталось в стороне. Он не видел ничего плохого в том, чтобы заботиться о ком-то, даже если этот человек был фактически незнакомцем. Бью с детства учили проявлять сострадание, вот и все. Его участие не значило, что он искал серьезных отношений.
Он снова провел пальцем по обнаженной коже Скарлетт, напоминая себе, что происходящее между ними должно и останется чисто физическим.
