Вив кивнула, надела протянутые очки для полета и последовала совету. Скат взмахнул своими плавниками, унося ее с острова и от неожиданных проблем.
Ветер ударил в лицо, принес несколько влажных капель. Скат резко пошел вниз, заложив крутое пике, а потом поднялся, вырываясь из плена купола. Вивьен не уловила момент перехода, не успела испугаться, а после вцепилась в поводья.
Вокруг свистел ветер. Кристоф задорно махал ей рукой, а Вив всматривалась в мир, замечая десятки отличий. Солнце светило ярче, если из-под купола на него можно было поглядывать украдкой, то за его пределами даже сквозь облака яркий шар жег глаза. Остров казался ярким сиренево-розовым камушком, зависшим над бескрайним морем облаков.
Раньше Вивьен никогда не видела ничего подобного. Путешествовать приходилось разве что третьим классом, без окон, в тесных каютах с искусственным освещением. А между близкими островами обычно натягивали канатную дорогу, где каждая кабинка имела свою защиту, и мир все так же выглядел розовым.
Подозрения, что за пределами куполов мир совсем не такой, подтвердились. И с одной стороны, было радостно, но с другой – грустно. Сколько еще таких открытий может быть впереди? А сколько не быть? Что еще прячут? Что скрывают?
Кристоф указал рукой направление, и Вивьен покорно последовала в нужную сторону. Полет был плавным, даже убаюкивающим, и Вив то и дело ловила себя на мысли, что хочется свернуться клубочком и уснуть.
Дельфиний галоп помогал оставить позади напряжение, даже ярость. Кристоф вспомнил, с каким трудом прошел мимо буравящей его взглядом Эмилии. Да, положение у нее получилось не из приятных, но это не повод вешать проблемы на него, чужого человека. Очень сложно проявить хоть капельку сочувствия к тому, кто так и не стал в твоих глазах полноценной личностью.
Кристоф опрометчиво нырял в облака, каждый раз гадая, не скрывается ли за ними случайный кусок парящей породы. Конечно, Ринго не подведет, убережет от беды, на то он и лучший его скакун, но риск будоражил кровь и давал ощущение крыльев за спиной. А рыжая девчонка, так забавно вжимавшаяся в спину ската, приносила в мир краски.
Было стыдно признаваться самому себе, но ему нравилось злить Вивьен. Тогда она вылезала из скорлупы обязанностей и норм и становилась живой, настоящей. И Кристоф волей-неволей восхищался этой женщиной, ее внутренним стержнем, который был отнюдь не стальным, нет. Его можно было согнуть. И именно в этом была настоящая сила, ведь после Вив всегда поднималась и становилась собой. Если бы эмоциями можно было питаться, общение с Вив заменяло бы все приемы пищи, и даже лишнее оставалось. Своим примером она давала силы верить в себя, в то, что из любой неправильной ситуации можно найти выход, выбраться, продраться, достичь успеха.
