Вразнос | страница 8



Сашечка пристально и равнодушно наблюдает за нами, сидя, поглаживая себя… Его веки шелковисто блестят, губы слегка закушены. Потом он медленно, спокойно входит в меня… у нас-есть-все-время-мира-спокойно — вот тааак спокойно — и еще микроскопическая пауза, чтобы было понятно, кто здесь хозяин.

Я млею, а Кирилл смотрит сквозь веки.


Как только я немного прихожу в себя — предлагаю Кириллу руку помощи… потом вторую руку, потом все, что могу… — не надо тут сидеть с таким лицом, как в храме, — веселись с нами, так надо!

Я чересчур напряжена, чтобы кончить. Сашечка бродит небрежной рукой у меня по бедрам, между ног…

— Вы говорите, говорите… — приказывает он. Поглаживая — медленно, холодно, в правильном ритме — обнаженный нерв.

— Это чучело ничего не понимает в литературе, — громко шепчем мы между поцелуями. — Он ведь почти неграмотный, еле знает, как написать свое имя.

— Ага. Но зато какая задница!

— Лучшая в городе!


Утрахались до ватных ног и звона в голове, комариными голосами: ты дойдешь? — видно, что сами рухнут — в коридоре.

— А че не дойти, все нормально!


Я ухожу по синусоиде. Мы попали в рай Вусмерть Уставших и Не Задающих Вопросов… Боже, благослови нас.

Представляю: назавтра, на кухне, за поздним, послеполуденным завтраком, Сашечка, потягивась, выгибая спинку, скажет:

— Ну вот эта еще….

— Скучно ей, — скажет Кирилл. — Еще кофе?..

— Бадью…!

7. ДЕРЖИСЬ СВОИХ

Своих надо держаться, своих! Это мне Макс говорил. Своих бы держалась — было бы тип-топ. И не про христианскую мораль здесь, про — животное, звериное, самое первое правило в книжке: держись своих, не суйся в другое стадо.

Как же меня занесло в этот цирк, как же я не поосторожничала, не дала себе по рукам, не ушла, качая головой, не перестраховалась против грядущих убытков? Что же мне, совсем себя было не жалко, совсем нечего терять? Или я верила, что пройду по воде и огню, что со мной — ничего не случится, а если случится — только хорошее, что яд обратится в еду?

И ведь не скрывались они, кричали мне: мы — другие, для нас законы не писаны, мы можем развлечь тебя, можем — съесть.

Интересно — будет, а предсказать — нельзя.

Давайте, давайте «интересно, а предсказать нельзя», — сказала я.


* * *

Вот фотография класса: косо стою с правого краю. Волосы подстрижены в каре. На щеке — на щеке на фотографии — замазюкано черными чернилами. Это я хотела подправить, чтоб челюсть не торчала. Испортила карточку.

Когда мне было 15 — врачи рыдали над моими справками: по всем показаниям — оно ж ходить не может. Дисплазия суставов. Но оно тайком вполне себе ходило, обвешанное очками, зубастое, и, может, если подстричь — милое. Предпочитало ходить в библиотеку, а не на физру.