Голодный, продрогший, не спавший ночь, усталый солдат лез на свою полку, где лежал его паёк: хлеб, сахар, консервы. Наученный горьким опытом, он ни на шаг не отходил от вагона. Даже по лёгкой нужде не рисковал спрыгнуть. Да и дневальный по вагону теперь цыкал на него:
— А ну, подальше от дверей! Вон щелка с той стороны, валяй!..
Волгу пересекли утром. В Горьком хорошо пообедали, пополнили продовольствие, воды набрали. Весь день и ночь мчались, как угорелые. В разбитом войной Брянске кормили в огромной комендантской столовой, куда помещался целый эшелон людей маршевого полка. Питание было поставлено так, чтобы едущие на фронт солдаты могли поесть горячее хотя бы раз в сутки. Никто не задумывался всерьёз, откуда берётся еда на эту многотысячную ораву…
На других станциях людей мыли со сменой нательного белья. Обязательно применяли «душегубки»: после них в раскалённой одежде не оставалось ни одной вошки. В такие дни эшелон стоял много часов и можно было прогуляться в свободную минуту, город посмотреть или то, что осталось от города. Здесь похозяйничали фашисты. Теперь — освобождённая земля! В ней заново возрождалась жизнь.
Кто-то пустил слух, будто немцы на оккупированной территории всем девушкам клеймо на ноге ставили. Теперь девчата это клеймо прячут, забинтовывают.
— Вот бы встретить такую, посмотреть на клеймо, — шепнул Жезнов Суханову.
И встретили-таки двух! У одной из них выше щиколотки повязка белела. Девушки сидели в скверике, беспечно беседуя.
— Смотри! Прямо по курсу! Вот объект для исследования! Вперёд! — радостно всполошился Сашка Жезнов. Вместе с Петром прибавили шаг. Подошли, поздоровались, представились по-фраерски, присели рядом:
— Трудно вам было, девушки? Немцы вас мучили? — начал Саня.
— Да уж, мучили! Работать заставляли с утра до вечера, грозились в Германию угнать. Многих отправили в неволю… Мы так рады, что свои подоспели…
Время торопит. Саня перешёл в наступление:
— Ранение что-ли у вас на ноге, девушка?
Та, что с повязкой, смутилась, покраснела:
— А почему вас интересует моя нога? — с удивлением посмотрела в упор на военного.
— Да нет, я просто раненых не видел. А вы… ходите, наверное, хромаете? — смущённо оправдывался Сашка и тоже покраснел.
Петька Суханов понял, что надо выручать друга, напыжился и начал врать:
— Я полковой фельдшер! Санинструктор батальона, в этом разбираюсь!.. Нет ли у вас абсцесса? Покажите-ка рану, больная! Я окажу вам профессиональную помощь!
