После четырех дней в больнице я вернулась домой с двумя стальными спицами в предплечье. Мне было больно и неудобно жить с такой рукой. Я не могла удобно лежать и не могла спать. Я не могла удобно сидеть и не могла смотреть телевизор. Я была абсолютно несчастна. Но я не отменила заявку на свой экзамен по фортепиано. Я была уверена, что это будет мой момент Ники Лауда. Лауда выжил в жуткой катастрофе в немецком Гранд-при, а через шесть недель вернулся на гонку итальянского Гранд-при. Я собиралась побороть боль и сделать то же самое.
Играть через 4 октавы непросто, когда у вас сломано плечо. Но каждый день я доставала свою левую руку из перевязки и ставила на пианино. И толкала, толкала, толкала себя, чтобы продолжать практиковаться и добиваться совершенства. Когда подошел день экзамена, у меня были завышенные ожидания. Как я могла не сдать, если так усердно занималась? Я зашла в гигантский концертный зал и села за рояль. Мои пальцы тряслись, подмышки вспотели. Я играла с душой, даже когда знала, что облажалась в паре мест и в тесте чтения с листа. В общем, я думала, что достаточно хорошо справилась. Три месяца я ждала, когда результаты придут по имейл. Необходимый проходной балл был 100. Когда письмо наконец-то пришло, выяснилось, что я провалилась – на два балла.
Мне хотелось сброситься с крыши.
В день, когда я получила результаты, я смогла сдержаться и не показать всем, насколько расстроена. Но в моем сердце пылал огонь. Экзамен должен был показать, что я хоть в чем-то по-настоящему талантлива! Моя неудача оказалась концом подростковой жизни. Как такое возможно, когда я работала усерднее, чем кто-либо за всю историю фортепианных экзаменов? Мне пришлось продираться через боль и страдания – через все это дерьмо!
Я держала все в себе до одного момента. Я всегда вспоминаю этот момент как в замедленной съемке. Я иду босиком на кухню. Я задеваю носком край холодильника – и это разбудило внутреннего дракона, вся моя ярость вырвалась наружу. Я швырнула сыр через всю комнату. Я ругалась и кричала, как последний сапожник. Да уж, наверное, я была убедительна! Я взбежала по лестнице в свою спальню, драматично кинулась на кровать и зарыдала в подушку.
НЕ ВАЖНО, КТО ВЫ ИЛИ НАСКОЛЬКО ВЕЛИКИ ИЛИ МАЛЫ ВАШИ ЦЕЛИ. КОГДА ОНИ УСКОЛЬЗАЮТ ОТ ВАС – ЭТО БОЛЬНО. ОЧЕНЬ БОЛЬНО.
К тому времени, когда я смогла переступить через себя, я поняла, что провалилась не из-за недостатка усилий. Не из-за травмы. Я просто недостаточно хорошо читала с листа. Я не была выдающимся музыкантом – это мои усилия были выдающимися. Так мой провал впервые стал моим личным тренером. Падение стало для меня эмоциональным кроссфитом. Эта ситуация показала мне, что если я прислушаюсь, падению будет что мне сказать. Оно мне сказало: «Знаешь что? Это кажется невозможным. Ты разочарована, смущена, твое сердце вот-вот разорвется. Но ты все еще здесь. Ты была напугана, и ты все еще борешься. Помни это».
