Он развил себя как экстремального спортсмена, экстремального крутого парня и экстремального интроверта. Но сейчас эти способности ограничивали его потенциал. Ему нужно было двигаться дальше. Чтобы его голос услышали, он начал участвовать в собраниях, переступил через модель индивидуалиста, сфокусированного на одиночной игре, и стал игроком-тренером большой команды.
Но, как и я в Virgin Megastores, Франциско игнорировал тот факт, что явные сильные стороны прятали неопознанные слабости. Он мог продолжать поддерживать профессиональный уровень, теряя статус самого крутого в комнате, но зато сохранив роль нишевого менеджера. Многие застревают в этой ловушке. Люди цепляются за свою гордость и прошлый успех и просто-напросто не могут переступить через себя.
Находясь под сильным давлением, Франциско стал злым и начал обороняться. «У меня горячая голова и ужасный темперамент». Будучи в абсолютном групповом меньшинстве – геем и латиноамериканцем одновременно, – он чувствовал себя аутсайдером. Никто не знал его по-настоящему и не верил в него, что только усиливало его желание молчать. В результате Джесси ему сказал: «У тебя есть выбор.
ТЫ МОЖЕШЬ ДЕЛАТЬ ТАК, КАК СЧИТАЕШЬ НУЖНЫМ. НО ЭТО НЕ РАБОТАЕТ.
ИЛИ ТЫ МОЖЕШЬ ПРИСЛУШАТЬСЯ К СОВЕТУ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫМ ТЫ ДОВЕРЯЕШЬ И КОТОРЫЕ ТЕБЯ НАСТАВЛЯЮТ».
Франциско знал, что больше всего он доверял своему внутреннему спортсмену. Он сказал: «Что мне нравится в моей личности, так это то, что я могу использовать эту спортивную ментальность во множестве различных ситуаций. Все дело в победе. Спортивная ментальность спрашивает: «Я собираюсь в конце дня выиграть?» Но для меня победителем теперь становился не тот, кто забьет больше голов. Победитель достигает конечной цели, а для меня целью стало продвижение в компании, к которой я не равнодушен. Для меня победа заключается в понимании, как процветать, развиваться и расти. Если я этого не делаю, я не побеждаю. Поэтому, когда меня заставляли говорить, я поначалу расстраивался и злился. Я начал включать эту энергию злости и использовать ее, чтобы подтолкнуть себя».
Он до сих пор доверял своей спортивной ментальности, но начал сомневаться, было ли молчание его стилем, или это просто страх. Он переступил через свое старое представление о себе, признал ограничения, которые шли рядом с его экстремальной силой, но все сделал, исходя из своей экстремальной природы.
Как только Франциско смог найти собственный способ стать более общительным, успех и повышение пришли быстрее, чем он надеялся. Его назначили одним из ста руководителей высшего звена в Северной Америке и доверили формировать будущее целой компании.
