Иван пожал плечами.
— Верю, не верю, а интересно. Если и врет, красиво.
— Ну да, — сказал Андрон. — Художественно. И необычно для такой дыры.
— Угу, — согласился Тимофей. — Наверняка входит в стоимость тура.
Больше про Акинфия Ивановича и его сказку до конца дня не вспоминали. Все вдруг прониклись мыслью, что завтра возвращаться на базу, и старательно впитывали в себя горные красоты не только глазами, но и кожей.
Несколько раз останавливались отдохнуть — Акинфий Иванович выбирал для стоянок места с особо пронзительным видом. На одной из таких остановок Валентина накрыло сентиментальной волной. Он подошел к росшему на краю обрыва кусту, присел рядом и даже шмыгнул носом от прилива чувств.
— Что это, — спросил Андрон, разглядывая куст, — можжевельник?
Валентин точно не знал. Возможно, знал Акинфий Иванович — но он стоял поодаль и не слышал вопроса.
— Сорвать хочешь на память?
— Нет, — ответил Валентин. — Хочу им стать.
— Это как?
— А так. Живет можжевеловый куст на краю бездны. Растет, гордо глядит в синюю даль… И никуда ему не надо ехать в десять утра. Было стихотворение про то, как умирает японец, мечтая возродиться сосной где-то там… над обрывом.
— Купи квартиру в «Москва-Сити» на сороковом этаже, — ответил Андрон. — И гляди себе в бездну, пока жопа не треснет.
— Там никакой бездны нет.
— В «Москва-Сити» как раз очень конкретная бездна со всех сторон. Но здесь нюансы понимать надо. Не всякий увидит…
Валентин все-таки оторвал небольшую зеленую лапку от куста, но потом, подумав, бросил ее в пропасть.
Шли в этот день дольше обычного — и до конечной точки добрались уже в полной темноте.
Это было такое же пустое пространство между скалами, как в прошлые дни — но коша здесь не оказалось. Зато на плоскую площадку вели как бы каменные ворота из двух здоровенных глыб. Это было красиво.
— Где спать будем? — спросил Тимофей.
— Зачем палатки с собой брали? — ответил Акинфий Иванович. — Вот в палатках и будем. Разбивайте…
Друзья испытали противоречивые чувства — с одной стороны, после утомительной прогулки совершенно не хотелось что-то делать. С другой, приятно было, что все эти дни таскали на себе палатки не зря. Второе чувство перевешивало.
Пока разбивали палатки, Акинфий Иванович собрал укладку для костра — дрова были припасены прямо здесь, в нише заросшей кустами скалы. В центре поляны чернел выгоревший круг от прежних костров. Видимо, это действительно был типовой маршрут, и все необходимое ждало на трассе.
