От созерцаний за действиями Стамбула Петра Васильевича отвлек поднявшийся на холмик главный судья соревнований Станислав Пашкевич – тоже с биноклем в руках.
– Ну, кто сегодня в фаворитах? – поинтересовался тот, прикладываясь к окулярам.
– Тебя небось в первую очередь Стамбул Турецкий интересует?
– Естественно! В плане мастерства все шестеро примерно на одном уровне. Зато Стамбул из них – самый хитровывернутый. В первом туре ему просто не повезло с корабликом…
– Зато сейчас повезло. Видишь, какое козырное место занял? И уже успел обрыбиться. Если дергаться и шуметь не будет – стопудово станет твой хитрожопый сегодня чемпионом.
– Это хорошо!
– Что именно – хорошо? – Нешпаев и Пашкевич не заметили, как к ним на холм поднялся Борис Яковлевич Яншевский.
– Лично я вот-вот готов отдать распоряжение о запрете данного турнира, – сказал профессор, внимательно осматривая местность.
– На каком основании? – насупился Нешпаев. – Ну, допустим, Сфагнум, то есть Владислав Мохов, подхватил от черепахи какую-то там заразу, – так ведь по своей же неосторожности! Ну, Гэдульдихт на старте не появился, – так мало ли какие у человека семейные проблемы возникли, требующие безотлагательного присутствия…
– А вы знаете, Петр Васильевич, что во время первого тура якобы «привиделось» Дмитрию Бокареву?
– Я знаю, что накануне Волгарь неплохо поддал в «Бодрых поползновениях». Мало ли что после такого возлияния сопляку может привидеться.
– Сопляку? Хм, мужику почти тридцатник. Но сейчас не об этом… – Борис Яковлевич вдруг приложил ладонь козырьком ко лбу и потянулся другой рукой к биноклю Пашкевича. – Сегодня утром мы обнаружили, что из морга исчез труп известного вам Константина Какуева.
– Исчез? Как это? – одновременно спросили Нешпаев и Пашкевич.
– Очень хотелось бы знать – как это можно исчезнуть из морга! – Ладонь козырьком заменил бинокль, который доктор вырвал у главного судьи, и тут же выругался: –Дьявол! Сэмэна тут еще не хватало!
– А это еще кто такой? – Придержав за локоть Танечку, Сергей Олегович остановился перед входом в отведенную ему палатку.
Ее установили на краю поляны, где оставалось свободное место, буквально за час до приезда в заповедник заведующего отделом периодики одного из самых масштабных издательств, являвшегося к тому же начальником газеты «Знатный рыболов», которую представлял на турнире Павел Балашов, а за событиями которого следил Лев Голевич.
Сергея Олеговича уверяли, что палатка – люкс, с самой что ни на есть повышенной комфортностью, если иметь в виду «полевые» условия. Но он никак не рассчитывал, что из его люкса вдруг появится вдрызг пьяный парень, к тому же еще и с открытой бутылкой вискаря в руке.
