Андрей Тапиров, будто бы подражая тактике Сфагнума, примененной в первом туре, после старта со всех ног помчался в самый дальний край зоны соревнований, наметив точку, где соединяются три рукава Скорогадайки. Резвости у молодого рыбака было не занимать, но длинноногий егерь Налим не отставал от него ни на шаг. И в отличие от Сфагнума Тапир очень радовался близкому присутствию егеря.
Гибель Гэдульдихта у него на глазах во время ночной вылазки на водоем настолько шокировала Тапира, что лучшим выходом для успокоения мозгов, для того, чтобы «выключиться», надо было бы принять случившееся за кошмарный сон. Вчера, словно во сне, он вернулся в палаточный лагерь, где и вырубился, не раздеваясь. А когда проснулся по общему сигналу подъема и несколько раз поцеловал свой талисман, серебряный полтинник, висевший у него на шее на шелковом шнурке, убедил себя, что действительно ничего не было.
Но первым, с кем Тапир встретился на улице, оказался Петр Васильевич Нешпаев, который молча поднес свой единственный кулак к его носу и, скрипнув зубами и сверкнув глазами, ушел по судейским делам. А потом выяснилось, что Гэдульдихт не появился на построении и никто не знает, куда он подевался. После этого у якобы не до конца проснувшегося рыболова в голове словно щелкнуло, Тапир вспомнил минувшую ночь, и ему стало страшно.
По здравому уму следовало бы не слишком отдаляться от старта, где остались организаторы, зрители, да и вообще. Но он бежал, хотя и не представлял, справится ли с нервами, чтобы сделать хотя бы один заброс в речку, в которой, как оказалось, попадаются на крючок рыбы-убийцы!
Налим пыхтел метрах в пяти позади него, Тапир тоже устал, но не сбавлял темп, словно соревновался не в ловле рыбы, а по бегу. Хотя давно бы можно было задержаться на берегу одного из привлекательных омутков или крохотных заливчиков, которыми изобиловал левый рукав разветвленной Скорогадайки. Вконец вымотавшись, он уже собирался перейти на шаг, но вынужден был вообще остановиться перед мостом через ручеек, впадающий в речку. Мост был старый, полуразвалившийся, но Тапир все равно рискнул бы перейти по нему на противоположный берег, если бы не воткнутый в землю красный флажок на обструганной палочке.
– Граница зоны второго тура, – ткнувшись ему в спину, подтвердил догадку запыхавшийся Налим. – Надо немного… вернуться, здесь все равно не побросаешь, все в кустах да крапиве…
Повернув назад, они добрели до свободного от кустарника берега небольшого залива и повалились на землю, чтобы отдышаться. Залив выглядел довольно привлекательно, видимо, в него и впадал тот самый ручей, служивший границей зоны. К сожалению, выход из залива в реку перегораживало дерево, упавшее на воду с противоположной стороны, из-за чего сделать дальний заброс было невозможно.
