– Значит, ваш брат не причастен к смерти моей матери, – произнесла она.
– Это то, что я сказал полицейским.
«Это не ответ», – подумала она.
– Как я поняла, вам было удобнее притвориться, что вы ничего не видели и не слышали.
– Ты закончила? – холодно спросил он.
– А что? Вы прикажете выкинуть меня с корабля? Ваш брат избежал наказания.
– Он мертв.
– Разве это делает его невиновным? Если вы хотите сказать, будто он заслуживает уважения просто потому, что его больше нет с нами, то такого же уважения заслуживает моя мать. Я сделаю все, чтобы реабилитировать ее имя.
– Как и должно быть, – сказал он.
– То есть говорить больше не о чем? – спросила Милли. – Вы ни о чем мне не расскажете.
– Ты уходишь?
– Нет, я не уйду, если только вы не вышвырнете меня отсюда. Восемь лет назад у моей матери не было защитника, но теперь он есть. Я не покорный подросток, который уходит, когда ему прикажут.
– Ты всегда защищала ее, – произнес он с почтительным восхищением.
– Я доверяла вам, – тихо сказала она, стараясь оставаться спокойной. Мисс Франсин всегда говорила: тот, кто теряет терпение, проигрывает битву.
Какое-то время Халид и Милли пялились друг на друга, не мигая, что вызывало беспокойство, поскольку это доказывало намерение Милли. Ее решимость разгадать тайну смерти своей матери наткнулась на почти неконтролируемые эмоции, которые провоцировал у нее этот властный шейх. В его глазах читалась решимость и нескрываемое желание. Он не думал о прошлом. Он думал только о том, что может произойти между ним и Милли здесь и сейчас.
Страсти накалялись. Милли была поразительно привлекательной, поэтому Халид не выдержал, обнял ее за талию и поддел пальцем ее подбородок. Их губы почти соприкоснулись.
– Не смейте прикасаться ко мне! – выпалила она.
Ее сопротивление только сблизило их тела. Первый, реальный физический контакт между ними воспламенил чувства Халида. Милли затаила дыхание и с неповиновением уставилась на него.
– Вы во всем виноваты! – не унималась она. Приподнявшись, она схватила его руками за плечи.
Он отстранился от нее и стал удерживать на расстоянии вытянутой руки.
– По-моему, ты переборщила, – сказал он.
Наслаждаясь свежим, чистым ароматом ее тела, он решил не торопиться. Она была полностью готова направить свой гнев в другое русло, но Халид предпочел разочарование. Чем дольше оттягиваешь удовольствие, тем оно приятнее.
Он действительно собирался ее соблазнить. Это казалось неизбежным, хотя его семья погубила ее мать. Он не сомневался, что, вернувшись на «Сапфир» и узнав подробности той ночи, Милли его возненавидела. Но ненависть – странная эмоция. Его желание защитить Милли было сильно, как никогда, но желание заняться с ней любовью оказалось сильнее. Он осторожно, но решительно убрал ее руки со своих плеч и шагнул назад. Ее реакция была непредсказуемой.
