Самое большое потрясение Милли испытала в тот момент, когда она наткнулась на Люси. Потом Милли снова была шокирована, увидев ее потрясающе красивого спутника.
– Он красавчик, правда? – воскликнула Люси, обнимая Милли.
– Ты встречаешься с эмиром? – прошептала Милли.
– Не пугайся. Мы встретились на пристани. Он мужчина, я женщина. Что в этом плохого? А как твои отношения с шейхом?
– У нас нет с ним отношений.
Словно почувствовав, что о нем говорят, Халид, стоя от Милли на некотором расстоянии, повернулся, посмотрел на нее и нахмурился.
– Ему нельзя носить халаты…
– Что? – Милли взглянула на Люси.
– Ну, халаты, – продолжала Люси. – Они скрывают его тело. Шейх Халид обязан носить облегающую одежду, как сейчас.
– О, да, – неопределенно сказала Милли.
– Ты меня не слушаешь? – поддразнила ее Люси. – Ох, какая красивая девушка пялится на шейха!
– Я не пялюсь на шейха, – принялась оправдываться Милли. – Для меня важнее характер человека, а не его внешность.
– Ну, это зависит от того, как он выглядит под одеждой. Лично я не могу дождаться, когда раздену Таджа.
Они рассмеялись, а когда Люси ушла, Милли подумала, что им обеим все-таки удастся быть благоразумными в компании даже таких красивых мужчин.
– Ты готова поговорить сейчас?
Сердце Милли едва не выскочило из груди, когда она услышала голос Халида так близко.
– Уже прошел час? – тихо спросила она, и ее тело обдало жаром.
– Я думал, ты поешь…
Она посмотрела на обеденный стол и нахмурилась. Его гости просто сидели за столом.
– Канапе выглядят восхитительно, – призналась она, – но я не хочу перебивать аппетит перед ужином.
– Правильно. – Он нахмурился.
Что происходит? Он пригласил ее на ужин.
Они направились на верхнюю палубу. По пути Халид представлял Милли гостям как свою старую подругу.
– Прекрасная ночь, – заметил он, когда они вышли на палубу.
Дождь прекратился, небо было ясным, над головой сверкали звезды. Ночь казалась волшебной.
Именно в такую ночь утонула мать Милли.
– Я хочу кое-что тебе показать, – произнес Халид, отвлекая ее от размышлений.
– Спасательная шлюпка? – спросила она.
– Это последнее место, где я видел твою мать живой.
Милли вцепилась пальцами в холодный стальной поручень.
– С тобой все в порядке? – сказал шейх.
– Да, – огрызнулась она. – Что моя мать делала в спасательной шлюпке?
– Спала, – ответил он. – За ней присматривали охранники.
– Что было потом? Что пошло не так? – настаивала она. – Неужели никто не заметил ее отсутствия? А ваш брат? Разве она не должна была петь для него?
