Он выждал многозначительную паузу.
— «Муравей и стрекоза».
И тут же начал лупить наизусть:
«Муравей стал старый, и ему было очень холодно в доме и нечего кушать, и он пошел искать стрекозу, потому что стрекоза жила в хорошем доме, в самом хорошем доме во всем городе, и у нее было много всего, всякой еды: и зефир, и вобла, и копченая колбаса, и лимонад. Муравей нашел стрекозу, а она спросила:
— Что тебе надо?
Потом как закричит:
— А ну, пошел вон!»
Юрка отчеканил все это в один присест, не переводя дыхания.
— Ну как? — спросил он.
Я улыбнулась.
— Почему ты смеешься? — возмущенно спросил он. — Чего тут такого смешного?
— Прежде всего, почему ты думаешь, что стрекоза должна любить зефир и воблу?
— Потому что я люблю зефир и воблу, — ответил Юрка.
— Это все понятно, но у стрекозы может быть другой вкус.
Он подумал немного.
— А как бы ты сказала?
— Я бы сказала просто: «У стрекозы было много еды».
— Что ж, — согласился он, — можно и так, бабкин. Но я еще посоветуюсь со стариком.
Отца он зовет старик. Меня — бабкин.
Это первое слово, произнесенное им, так я и осталась бабкиным до сих пор. И ничего, откликаюсь…
Валю Курганову, самую хорошенькую ученицу седьмых классов его школы, он прозвал Лошадь. Сперва все дивились, какая там лошадь, откуда, потом мало-помалу согласились с ним. В самом деле, эта высокая, как бы вытянутая вверх девочка с узкой породистой головой и длинной, до бровей челкой чем-то напоминает порывистую, горячих кровей лошадку. У Вали почти черные глаза, тонкий, с постоянно раздувающимися ноздрями нос, белые длинные зубы.
Ее уже никто не зовет по имени. Лошадь и Лошадь, и все тут.
Когда-то Валя обижалась, после привыкла. Если звонит Юрке и он спросит:
— Это кто, Лошадь?
Отвечает:
— Она самая…
Валины родители так же, как и Юркины, в разводе. Валя тоже живет с матерью, довольно редко видится с отцом. Однажды сказала о нем:
— Мне все равно, есть у меня отец или нет его…
Юрка признался мне, что она переживает за мать, за то, что отец внезапно, в один день, собрался и ушел из дома.
— Представь себе, бабкин, я спросил Лошадь, к кому ушел отец, она ответила: «Ни к кому, просто снял комнату и переехал туда и живет совершенно один».
Юрка пожал плечами.
— Тоже вроде нашего старика…
Юрка не осуждает отца, не допытывается ни у матери, ни у меня, почему они разошлись.
Он сохраняет полный нейтралитет. Ни о чем не расспрашивает, никого не осуждает и уж наверняка не стремится помирить родителей.
Внешне и Мила и Игорь остались в добрых отношениях.
