– А одноногая собака? – спросил он. – Она отличается от прочих?
Как по команде, Саня и Вита посмотрели на него. Воспоминание о жуткой прыгающей зверюге заставило их забыть о потенциальной битве. Я в очередной раз задумался, по наитию действует Патрик или же бросает свои якобы случайные реплики вполне обдуманно.
– Юрганов убежден, что она – либо ошибка Иноземцева, либо побочный продукт первоначальных экспериментов, который тот по каким-то причинам не решился уничтожить. Вероятнее всего, из сентиментальности. Бог его знает, чего Иноземцев хотел добиться. Пока ясно лишь, что эта тварь выпускает своих товарок на прогулку и загоняет их обратно. Разбежаться они не могут: наш престарелый маг наложил на них сложное заклятие. Если псины ночуют не в вольерах, они слабеют.
Мимо нас прошествовала девочка с толстым белым лабрадором на поводке. Лабрадор выглядел очень счастливым, девочка – очень гордой.
– Значит, та собака с прутиком, которая пугала людей в парке… – начала Вита.
– Одна из его подопечных, – подтвердил я. – Юрганов предполагает, что псина подсмотрела, как он ставит защиту по периметру. И додумалась – вы представьте только! – повторять его действия, чтобы сместить эту границу.
– То есть она пыталась расширить свою территорию?
Все трое недоверчиво уставились на меня. Вита щелкнула пальцами:
– А пританцовывала – это она движения Иноземцева копировала! Он использовал «танец богомола»!
Я кивнул:
– Повторяю вам: они невероятно сообразительны. По остаточным следам магии очевидно, в какую сторону двигался Иноземцев.
– А потом, значит, сам их испугался и запер в вольерах! – фыркнул Саня.
– Интересно, знал ли он, что одноногая научилась открывать засовы? – спросил Патрик.
Ему никто не ответил.
Девочка с лабрадором прошли обратно. Мы проводили их взглядами.
– Как приручить дракона! – пробормотал Саня. – Ты кота сначала приучи мимо лотка не гадить! А потом уже переходи на новый уровень.
На этот раз я был с ним полностью согласен.
Патрик спрыгнул со скамейки на землю, поднял веточку и принялся чертить что-то на земле.
– Итак, что мы имеем? – рассудительно поинтересовался он. – Разум, вот что! Причем недружественный человеку. Правильно, Дима?
– Юрганов в этом убежден.
По лицу паренька скользнула тень какой-то мысли. Я бы сказал, это была тень сомнения в правоте Юрганова, но кто такой Урусов, чтобы ставить под вопрос мнение Ивана Семеновича!
– Искусственно выведенный разум! – поправил Мащенко. – Причем создатель его был псих!
