— Уверена, что папа разрешил? — в который раз обеспокоилась автор нового портрета.
— Точно. Он и денежку на это выделил, — расплатилась за работу счастливая Танька.
* * *
— Это зачем ей такое? — опешил техник от изменившейся внешности девочки.
— Веселится! Лето же, с подружкой встреча предстоит, — оператор и сам радовался, как ребенок.
— Она ее до смерти напугать хочет? — он непонимающе уставился на коллегу.
— Ничего ты в детях не понимаешь, — разочаровался оператор.
Легко опираясь на стоящий рядом велосипед, Мелл глядела на Таньку озорными серыми глазами с восторгом и неподдельной радостью, едва сдерживая немного пухлыми щечками рвущуюся навстречу искреннюю улыбку. Соломенного цвета волосы были отпущены на свободу, а две тонкие косички, начинающиеся прямо ото лба, вместо челки, и спускающиеся вдоль лица, продолжались вплетенными кожаными веревочками. В сочетании с нарисованными на ее личике косыми темно-серыми полосками получалось…
— Тебе еще томагавк в руки — и на тропу войны, скво белобрысая! — Танька подходила мягко, крадучись, словно пантера.
Двухколесные были мгновенно отброшены в сторону, и с визгом, наполненным ликованьем от долгожданной встречи, очень похожие друг на дружку девчонки влетели в объятия счастья, не желая выпускать из рук вторую половинку.
— Я так скучала, — признание капнуло слезой на плечо, и Мелл попыталась еще крепче зажать Таньку тисками нежности. — Больше никогда тебя не оставлю!
— Задушишь, — вырвался в ответ из легких остаток воздуха. Плотно прижатый к подруге подбородок не давал рту раскрыться. — Или раздавишь, — нашла в себе силы продолжить, — будет мокро и грязно, — не оставалась в долгу Танька, словно эхо отвечая объятьями.
— Ничего, отчищу. Сейчас знаешь, какие порошки стиральные?.. — прижимались сердцами, на зависть гуляющим.
* * *
— Что это с ней? Разве могут быть… — осекся техник. — Я уже понял, не нужно отвечать. Могут.
— Не бывает ничего невозможного. С нашей работой очень полезно запомнить и периодически повторять, — оператор не шутил.
— И что дальше, а? — прозвучало печально.
— Не все ли равно? Жалко, что одному досматривать придется, — вздохнул оператор, поджав губы.
— С какого это? — не понял техник. — Я никуда не собираюсь… — он даже отшатнулся от товарища вместе с креслом.
— А лечиться?! Психов — их не спрашивают, их… — не успел закончить и получил подзатыльник от коллеги. — Вот! А буйных — так вообще… — рассмеялся под градом дружеских оплеух.
