«Куда в него столько влезает? — размышляла, глядя на зверя влюбленными глазами.
Внутрь. Может, у него там черная дыра! — выдвинуло гипотезу Второе Я.
Прелесть какая! Так и оленя можно съесть.
Лютеныш, у тебя внутри бездна, да?»
«У меня внутри голодный Снежный Леопард, между прочим. И он запасается энергией! Ну и просто вкусно, — отозвался лохматый.»
Когда Лютый закончил поглощать зайчика, выпрашивать кусочек колбаски ему не пришлось. Танька честно разделила вкусность пополам, и они уплетали нежный ужин, от удовольствия закрывая глаза. Сочность обеспечивалась вполне уместными в фарше кусочками сала, поэтому едоки не стыдясь облизывали и губы и усы, а некоторые — даже пальцы.
Пирожные на десерт, в основном, достались защитнику, а Танька ножом выуживала из баночки варенье. У нее была ложка, но все знают, что сидя перед костром варенье нужно отправлять в рот только с лезвия! Она ни на минуту не пожалела, что запаслась несколькими разными клинками: каждое изделие ей нравилось по-своему и бывало кстати ежедневно.
«Мы долго здесь пробудем? — дрова постепенно прогорали, но подбрасывать новые было лень, да и незачем.
Даже не знаю. Это кто стучит все время? Там, кажется, — она посмотрела в сторону звука, доносившегося из темного леса.
Дятел, кто же еще, — пожала плечами Танька и веточкой поправила вывалившийся из костра уголек.
Ночью? А он не ошибся?
Дятел не может ошибаться: нечем.
Да, — протянула задумчиво, — с мозгами в голове об дерево безнаказанно не бьются.
Он их в дупло перед долбежкой кладет.
Кого?
Мозги. Орнитологию учить нужно. И вообще — юмор продлевает жизнь! — почти рассмеялась Танька.
Заблуждаешься. Юмор жизнь укорачивает. Это смех продлевает, а юмор — укорачивает, — часть внутреннего мира девочки иногда бывала рассудительна.
Это как?
А так: тот, кто много шутит — умирает рано. А тот, кто над этим смеется — живет еще до-олго…»
Зевая и едва удерживая сонные веки, Танька приказала остаткам пламени погаснуть: она не позволяла себе легкомысленного отношения к лесу. Уже залезая в спальник, решила приснить себе что-нибудь веселое.
«Или выснить?
Наснить. Какая разница? Давай такое, чтоб и я там была, и Лютый…»
* * *
— Разве она может видеть сны? — удивился техник.
— Назови то, что она не может, — повернулся к нему вместе с креслом оператор. — Я готов подождать, — он терпеливо сложил руки на животе.
— Чего? Когда у нее сил не хватит?
— Когда у тебя воображение закончится! — снисходительно закивал головой напарник. — Я ведь только недавно закончил просматривать перечень «девятого набора»…
