— Эй, Миллер, как успехи? — спросил он.
— Троих уже попользовал! — радостно отозвался коллега.
— Молодец, — усмехнулся Ник.
— Еще бы! Одна такая, знаешь ли, попалась забавница — пальчики оближешь.
— Везет некоторым…
Миллер довольно забулькал в ответ.
— Ты, наверное, счастливый человек, Миллер, — предположил Ник.
— А как ты думал! Другие за девчонками рыскают туда-сюда с высунутыми языками, а на меня они сами летят, как мотыльки на свет. Очень удобно, ты не находишь? Никаких хлопот — да вдобавок мне еще за это денежки платят. Это ж идеально: занимаешься любимым делом — и именно за это бабки получаешь. Никак не могу поверить, что так мне повезло в жизни.
— Небось много тратился прежде на телефонных девочек?
— Было дело… — с легким смущением признался Миллер. — Но теперь вот нашел свое место под солнцем — хоть и в ночное время. А знаешь, почему я именно ночные смены предпочитаю?
— Почему же?
— Так ведь именно ночью телок одиноких тянет на такое-этакое — ну, понимаешь… Особенно когда полнолуние, — тут они и вовсе с ума сходят, орут в трубку: «Ну, трахай, трахай меня еще!» Не замечал?
— В общем — да, замечал… — неохотно ответил Ник.
— Ну, я знаю: ты до таких штучек не охотник. Что ж, каждому свое, сердцу не прикажешь.
— А скажи-ка: в натуре ведь все это гораздо интереснее — так почему же ты предпочитаешь телефон?
— Э, в натуре! В натуре — это тяжкая работа: пока-то ее найдешь, уговоришь… А в постели — вообще тоска: вылезаешь, будто из каменоломни. А так: ля-ля, бля-бля — и полный кайф!
Миллер шумно прихлебнул из банки «Сэвен-ап».
— Я тебе больше скажу, — продолжал толстяк, — постель как таковая — это бездуховно. Это просто-напросто профанация истинного секса.
— Неужели? — изумился Ник.
— Конечно!
— Честно говоря, довольно-таки оригинальное мнение — мне не доводилось слышать подобного, — покрутив головой, признался Ник.
— И это, между прочим, не какая-то там отвлеченная теория, а самая что ни на есть практика, — внушительно сказал Миллер.
— Ну да, ну да, — покивал Ник, не в силах сдержать легкой усмешки. — Но вот многие почему-то думают иначе — тебе это не кажется странным?
— Ты послушай сначала, а после уж будешь ухмыляться, — снисходительно изрек Миллер.
— Да я и слушаю…
— То, что происходит между мужчиной и женщиной в постели, — это только суррогат любви, — с профессорской интонацией вещал толстяк. — Подлинная любовь — это нематериальная субстанция, своего рода эманация…
— Что-что?
— Не перебивай!
