Мужчина провёл руками вниз по талии и ниже, забираясь под безвкусную юбку, которую тут же задрал, обхватывая, сжимая ягодицы и поднимая её вверх легко, словно она ничего не весила. Гермиона обхватила его ногами, чувствуя, как велико его желание, упирающееся в её промежность.
— Пожалуйста, — стонала она между влажными поцелуями, желая поскорее ощутить в себе его обжигающую плоть, рвущуюся наружу. Его губы продолжали терзать её рот, заставляя подчиняться напору языка и зубов. Он с невесомой ношей на руках обошёл кресло и начал подниматься по лестнице.
Гермиона понимала, что её куда-то несут, но не хотела ни о чём думать, наслаждаясь своей бесспорной капитуляцией перед сильным мира сего.
Хлопок двери привёл её немного в чувства, но открыв подёрнутые пеленой страсти глаза, она только заметила огромную кровать, освещённую яркой луной, почувствовала прохладные простыни под своей кожей и увидела, как он срывает с себя рубашку, наваливаясь на Гермиону сверху. Он раздвинул ей ноги, задирая мешающую ему юбку, и одним движением руки сорвал тонкое бельё. Она вскрикнула, когда в кожу впилась ткань, но тут же забыла об этом. Его пальцы нашли истекающую соками щель и начали творить волшебство, то поглаживая, то слегка проникая, но при этом совершая круговые движения вокруг комка её нервов. Её голова бы металась из стороны в сторону, если бы одной рукой он не сжимал её волосы, а его губы не держали в плену рот. Она мычала от удовольствия, давно овладевшего податливым телом. Наслаждение стало острее, когда он прикусил сосок сквозь тонкую ткань бюстгальтера. Она застонала в голос и выгнулась дугой — внезапно ткань исчезла, а он начал сосать и лизать её грудь, не останавливаясь ни на секунду, пока Гермиона не ощутила приближение кульминации. Она знала это ощущение, потому что сама много раз ласкала себя, но это нельзя было даже сравнить с сильными, уверенными движениями его руки, которая совсем недавно несла смерть. Он выпустил её волосы и убрал руку вниз. Руки Гермионы, сжимавшие простынь, обняли его за шею и погладили твёрдую, как камень, спину. Она услышала звон пряжки ремня и звук расстёгивающейся ширинки, но внезапный, как цунами, оргазм, резко накрывший её, не дал почувствовать опасность приближающегося вторжения.
Она билась в экстазе, когда мужчина одним резким движением вошёл в неё, от чего тонкое тело задрожало сильнее. Гермиона не видела, как его обычно непроницаемое лицо стало ошеломлённым.
