Нефритовый жезл | страница 24



— Хочешь проверить, насколько я устал?

Она вдруг почувствовала себя загнанным зверем и не видела и шанса для бегства, как, впрочем, и желания покидать этот негостеприимный дом и его хозяина. Мужчина обошёл её по кругу, как жеребцы обходят кобыл перед спариванием, как будто оценивая. Гермиона знала, что в ней нет ничего особенного. Серая расстегнутая мантия, тяжелый блейзер, запахнутый на небольшой груди, и юбка, скрывающая тонкие колени. Она никогда особо не следила за своей внешностью, соблюдая самую разумную гигиену, но, впрочем, знала и то, что выглядит пусть не совершенством, но довольно мило. Особенно с нежно-бежевой кожей, которой не требовались косметические или магические средства, и копной тяжёлый каштановых кудрей, сдерживаемых одним-единственным жгутом.

Мужчина оказался сзади и резко выдернул заколку, выпуская из плена волосы Гермионы, которые спустились до самой талии. Он задержался возле них ещё на несколько мгновений и встал прямо перед Гермионой, смотря то ей в глаза, в которых от напряжения и желания уже скапливались слёзы, то на пересохшие губы, по которым она в очередной раз провела языком.

— Ты задаешь много вопросов, а ведь твой маленький рот предназначен для гораздо более приятных вещей, — проговорил он утробным шёпотом и прижался к ней всем телом.

Гермиона сделала шаг назад, но тут же упёрлась в кресло и слегка отклонилась, позволяя мужчине нависнуть над ней. Он обхватил её голову руками, словно взяв в плен. Но этого не требовалась, она сама готова была сдаться.

— Ты изумительна, — проговорил он и накрыл её рот жёсткими губами, резко вторгаясь во влажное тепло, демонстрируя, что её ожидает через несколько минут. Пальцы Гермионы, сжатые до побелевших костяшек, разжались, выпуская из рук бисерную сумочку, и она обняла мужчину за шею, вдавливаясь в него своим хрупким телом. Нежность и грубость. Желание и нападение.

Он как будто охнул и усилил напор языка, одновременно раздвигая коленом её ноги. Его руки опустились ей на плечи, провели по выступающим ключицам и слегка надавили на шею, вызывая мурашки в уже дрожащем женском теле.

Мужчина немного отодвинулся, чем вызвал недовольный стон, но лишь для того, чтобы стянуть с неё мантию, большой, не по размеру, блейзер и форменную блузку. Оставшись в белом бюстгальтере и юбке, Гермиона ощутила холод, который, впрочем, быстро прошёл, когда его руки начали поглаживать её спину, словно пронзая всё существо раскалённым железом.