И тут же фараон завопил, а нож выпал из его руки, гремя по каменному полу. Тело Хеопса выгнулось, его скрутила судорога. Руки вцепились в подлокотники трона. Лицо исказилось от боли.
— Рассуди нас! — вопил главный жрец.
Фараон обмяк, потея и тяжело дыша. В зловещей тишине его голос прозвучал с ледяной ясностью:
— Убейте жреца...
Но дальнейшие слова утонули в хриплом вопле. Тело снова выгнулось в судороге. Фараон извивался и корчился, словно бесноватый. Но продолжал вопить об убийстве.
И тут очнулась имперская охрана. Солдаты ринулись вперед с пиками наготове.
— Черт побери! Врежьте им, парни! — заревел мистер Мэнкс.
Жрецы, рассеянные по залу, начали бой. Одновременно они закрыли рты и носы странными приспособлениями. А затем вытащили из сумок блестящие шары и разбили их об пол. Резкий запах наполнил зал, и все собравшиеся в нем начали задыхаться.
Пит, тоже надевший маску, выхватил у задыхающегося и отплевавшегося солдата пику и треснул того по голове. Ага тоже развлекался, но, поскольку забыл об маске, его веселье продолжалось недолго. И посреди всего этого главный жрец стоял в величественной позе, которую не портил даже противогаз.
Хеопс все еще пронзительно вопил. Когда Пит взглянул на трон, его улыбка стала язвительной.
Сражение длилось недолго. Солдаты вскоре потеряли сознание. Огромные опахала очистили воздух. И еще много шаров осталось в руках жрецов. Те были готовы пустить их в дело при первых же признаках сопротивления.
— Погасите огни, — велел главный жрец, и, когда это было исполнено, в темноте зазвучал его голос, раскатившись по всему залу: — Ра, бог Египта, чье жилье — живительное Солнце, рассуди же фараона и твоего верного слугу.
И тут в зале вспыхнул свет, ослепляя всех присутствующих. Он лился из шара, висящего под потолком, и был такой яркий, что на него невозможно было смотреть.
— Фараон должен повиноваться моему жрецу! — прогремел в зале оглушительный голос.
Главный жрец повернулся к Хеопсу, бессильно обмякшему на троне:
— Ты повинуешься своему богу?
Хеопс хотел было что-то сказать, но Пит, стоящий у трона, нажал скрытый рычаг, и фараон завизжал от боли.
— Да! — поспешно выкрикнул он, когда боль ушла. — Я повинуюсь!
— Освободишь ли ты заключенных и склонишь ли голову перед жрецами Ра?
— Я... Да!
— Поклянись в этом именем Ра!
Наступила напряженная тишина. Хеопс заскрипел зубами, глубоко вздохнул и встретился взглядом с Питом. Он явно сдался.
— Да, — пробормотал он. — Клянусь в этом... именем Ра!
