— Кто? Ты их знаешь?
— Я… я не уверена…
— Говори! Не бойся… — Кузьма почувствовал, что закипает, но решил быть терпеливым до конца.
— По-моему, это хозяин ресторана был, Юнус… Ты его не знаешь, может быть. Он, пока тебя не было, заезжал к маме, что-то продавал ей тут или… я не знаю, в общем, чего он ездил.
Кузьма тяжело вздохнул, поглядел на кулак, разбитый в драке.
— Ладно, ступай в дом, дрожишь вон, холодно. Я скоро приду. Буду ужинать.
Полина поспешила убежать, так и не взглянув ему в глаза. Кузьма почувствовал: еще немного, и она отдалится окончательно. Стоило ли ради этого возвращаться?
На следующий день сели в машину Петра и отправились в центр поселка. Неприметную девятку хорошо знали и охотно давали ей дорогу на перекрестках и даже пешеходных переходах, люди торопились убраться оттуда, где появлялся Кузьма.
— Вон его палатка, — сказал Егор, когда вышли на набережную.
— А где он сам? Этот, что ли?
— Нет, этого он нанимает продавать, а сам он старый типа уже, сидит дома.
У палатки вертелся щуплый парнишка, которого Кузьма смутно припоминал.
— Ты чей? — спросил он.
— Пахомов я, Олег, дядя Кузьма, не помните? — Тот весело улыбнулся, приглаживая растрепанные ветром волосы.
— А, Пахомов! Виталия сын?
— Ну да!
— Не узнал. Подрос ты. Помню, под стол пешком ходил.
— Это когда было, — смутился подросток.
— Ладно. Почем твои художества?
— Ну, эти вот по пять тысяч, эти по семь, тут вон по десять и дороже.
— По десять?! — Егор присвистнул.
Кузьма зашел в палатку и осмотрелся. Картин было немного. В основном на них были изображены полуобнаженные молодые люди, растерянно замершие посреди стихии: тут были и юноши, столпившиеся на одинокой скале, окруженной грозовой тучей, и молодые космонавты (тоже почти голые), сошедшие с космического корабля на горящей планете, и двое венчающихся (над ними возвышался полностью облаченный священник, совершавший таинство). Эти двое помещены были в слабо мерцающем пучке света, а вокруг тянулось бесконечное поле боя — трупы, убивающие друг друга чудовища, война.
— Эту тоже он сделал? — удивился Кузьма, обратив внимание на последнюю картину.
— Да, все его.
— А много покупают?
— Да не, дядь Кузь, дорого. Сейчас на вернисаж и не ходит никто, туристов-то мало! Раз в неделю, бывает, возьмут маленькую или среднюю.
— С туристами мы дело поправим, — пообещал Кузьма. — Порядок будет — все в Край поедут. Так сколько вот такая, например?
— О, это дорогая. Видите, какая сложная?
