Мы с Ритой разоделись в пух и прах и влились в гудящую нарядную толпу. Мне нетерпелось посетить все эти дворцы моды, куда у меня никогда не хватало духу даже заглянуть. Мне казалось, что продавцы сразу раскусят во мне «бедную туристку», пришедшую, как в музей, поглазеть, и будут посылать мне вслед надменные взгляды. Но сейчас, смешавшись с толпой, я могла насладиться всеми этими сокровищами, спрятанными как в пещере Али Бабы, за блестящими витринами. От всей этой нескончаемой роскоши кружилась голова. Я смотрела на подтянутых консультантов, и мне на долю секунды даже захотелось оказаться на их месте, ведь они могут вот так спокойно находиться здесь, быть изо дня в день приобщенными ко всему этому великолепию. Зачем мне этот маркетинг, этот скучный офис, когда тут такая красота!
– Если бы у меня имелись такие вещи, я была бы гораздо лучшего мнения о себе, – вздохнула я.
– Поверь мне, – ответила Рита, – у всех этих женщин, которые платят за вот этот кусок ткани сумму, на которую люди могут жить месяц, еще больше комплексов. И никакая мишура не поможет от них избавиться
Многие магазины были открыты для всех посетителей, но в некоторые, устраивающие какие-то закрытые мероприятия, можно было пройти только по приглашениям. Рите удалось достать нам пригласительный в один из бутиков – там устраивали небольшой фуршет и предлагали несколько развлечений для гостей: например, возможность сделать прическу или макияж у приглашенных стилистов. Мы выпили шампанского с тарталетками, сделали себе какие-то безумные прически в стиле Марии-Антуанетты, примерили несколько сумочек, а затем довольные отправились дальше наслаждаться ночной столицей моды.
Все эти развлечения, которые были мне в новинку и которые все больше и больше влюбляли меня в этот город, все это время держали меня на плаву, несмотря на плачевную ситуацию с работой, деньгами и личной жизнью. Но солнечные дни этого аномально жаркого лета сменились привычной парижской серостью и дождями. Закончились беззаботные посиделки на террасах, и теперь, чтобы куда-то выйти, надо было закутаться в пальто и шарф, а еще не забыть взять зонт. А у меня осенний гардероб был никуда не годен, да и обновлять его было не на что.
Если раньше меня пугала Москва, то теперь стал пугать и Париж. Когда-то милый город, полный шарма, превратился в серого монстра, давящего своим бешеным ритмом и шумом, засасывающего в систему, где общество потребления навязывает свои законы. Работать в поте лица, чтобы потом все потратить на отдых и развлечения. Быть постоянно недовольным. Ведь удовлетворение от приобретенных благ такое временное, и всегда найдется что-то еще лучше.
