- Может, вы встречали католическое Рождество?
- Опять мимо. Украсили елку мы тридцать первого декабря.
- Слушайте, Волков, а почему вообще елка? Что за блажь?
Всеволод Николаевич улыбнулся. Хорошо, открыто…
- Знаете, вдруг захотелось вспомнить детство. Елка, мандарины, музыка, бенгальские огни... Иногда стоит потакать своим желаниям, а?
Регер внезапно остро пожалел, что сам не был на этом празднике. Он вспомнил, как они вместе с братьями, сестрами, кузенами и кузинами стояли возле елки и пели рождественские песни, папенька играл на фисгармонии, а маменька разливала по чашкам горячий, сладко пахнущий глинтвейн…
Но тут же отогнал от себя эти воспоминания и принялся расспрашивать об Ирландии. И почему-то очень интересовался: насколько близок Волков был к Майклу Коллинзу? Сперва Всеволод Николаевич удивился такому настойчивому интересу, но затем вспомнил курьезную историю, связанную с Коллинзом и финансами…
- Вас интересует судьба бриллиантов, отданных в залог за заем?[10] – спросил он как можно более небрежно.
Контрразведчик задохнулся и смог только кивнуть. Волков как мог подробно изложил все, что помнил об этой истории.
- Так что сейчас драгоценности у миссис Боланд, а вот где она их хранит я – увы! – не имею ни малейшего представления.
Регер достал платок и вытер покрывшийся испариной лоб. «Вот это да! – думал он. – Вот это да! Вот так и бывает: приехал по мелкому делу, а тут – такое!..» Тут вдруг мысли его перескочили на другую стезю, и он посмотрел на своего собеседника уже с профессиональным интересом.
- Слушай, товарищ Волков, а давай-ка теперь на чистоту, – произнес он медленно. – Ты ведь у Коллинза не только артиллерией командовал, а? Он ведь министром внутренних дел Ирландской Республики был, а ты… – Он замолчал, подбирая слова, и наконец четко отрубил, – В ирландской ВЧК служил? Ну, только не врать!
Волков обреченно помолчал, а потом, решив, что судьбу не перебороть, кивнул:
- Заметь, это ты, товарищ Регер, сказал…
- А чего сразу к нам не пришел, чудак-человек?
Волков вздохнул. Ему вдруг показалось, что он явственно слышит треск тонкого льда под ногами…
- Я в СССР по фальшивым документам въехал. Пробирался из Ирландии через Соединенные Штаты, а потом – во Владивосток, – ответил он наконец. – Ну, и решил, что у вас… у нас за такое по головке не погладят.
- Ну, вообще-то, правильно, – кивнул головой Регер. – Но ведь мог все объяснить. Неужели бы товарищи не поверили?
«Я сам в эту херню поверить не могу!» – тоскливо подумалось Всеволоду-старшему. Но вслух он сказал:
