– Здравствуйте, госпожа адвокат! – поприветствовал он стройную блондинку с короткой стрижкой, семенившую по линолеуму на своих высоких семисантиметровых каблуках-шпильках.
– Добрый день, господин Трамниц. Как ваши дела?
– Хорошо. Однако я не ожидал вас так скоро.
– Учитывая особые обстоятельства, мне было нетрудно добиться свидания с вами, – сказала адвокат и подошла к кровати, на которой после завтрака перед телевизором в положении полусидя уютно устроился Трамниц.
Он беззастенчиво посмотрел на ее декольте и уже не в первый раз представил себе картину, в которой заставляет ее отрезать себе сосок на груди и съесть его.
– К тому же вы перенесли серьезную операцию, – ответила женщина, проделавшая на судебном заседании отличную работу.
Если бы не Пиа Вольфайл, то сейчас он сидел бы не здесь, в «Белом доме», а в Тегельской мужской тюрьме, где с людьми его сексуальных предпочтений обходились не с таким пониманием, с каким относились к нему эти глупцы, мнившие себя светилами психиатрии. Это она порекомендовала ему во время допросов упомянуть о якобы вшитом в голову предмете, отдававшем приказы. Поэтому не было ничего удивительного в том, что в гильдии адвокатов Пиа считалась одной из самых высокооплачиваемых. Но это того стоило.
– Я должна лично убедиться, что вы себя хорошо чувствуете, – заявила Пиа и, наклонившись к Трамницу, прошептала ему на ухо: – И все ли еще в порядке?
При этом ее рука начала шаловливо блуждать под одеялом и схватила его пенис. Трамниц сладострастно застонал.
– Не волнуйся, красавчик, – прошептала Пиа, поддев Гвидо за подбородок двумя пальчиками и поворачивая к себе его голову, когда он попытался посмотреть на входную дверь.
Она поцеловала его, открыв губы и просунув язык ему в рот.
– Время адвоката является священным. Нам никто не имеет права помешать, – промурлыкала она.
В этот миг Трамницу вновь пришла в голову мысль о том, что его адвокат еще более нуждается в принудительном лечении в режимной психиатрической клинике, чем он сам.
Действительно, какая нормальная здоровая женщина влюбилась бы в серийного убийцу?
Конечно, ему доводилось слышать о невменяемых женщинах, которые свято верили, что такие мужчины, как он, нуждаются в любви и привязанности, которые не получили от собственной матери. В таком случае они якобы могли бы встать на путь истинный и перестали бы живьем сдирать кожу с младенцев. Какая ерунда!
Пиа тоже страдала синдромом добряка. Ведь она призналась, что влюбилась в него уже при первой их встрече. Глупая корова!
